Наука vs производство. The main feature

...And everything, everything ends...

Meet me on the equinox.
Death cab for cutie

   Сегодня, в день моего долгожданного знаменательного увольнения, в серии постов, которые я озаглавил "наука vs производство" расскажу вам об одной из главных причин, почему я предпочёл второе первому.
   Думаю, наука, и химия в особенности, - это занятие для очень терпеливых людей. Я же от природы испытываю нехватку этого важного качества, хотя не будет преувеличением сказать, что специальность меня закалила, и мой холерический темперамент за годы, проведённые в общении с космосом веществом, можно узнать лишь по лёгкому матерку.
   В подавляющем большинстве случаев изучение химических явлений (т.е. превращения веществ) требует постановки солидного количества экспериментов для выдвижения какой-либо гипотезы и её последующей проверки. А предсказать исход эксперимента на начальных этапах исследования практически невозможно.
   В зависимости от конкретных условий, области исследований, настроения, погоды и т.п. эксперименты длятся различное время, порой - месяцы. Часто бывает, что следующая стадия невозможна без завершения предыдущей. Одним из оптимальных выходов из ситуации, когда что-то стопорится, мне видится одновременное ведение нескольких исследовательских проектов. Когда пробуксовывает один - можно продолжать второй.
   Но.
   Очень туго в этом плане приходится начинающему исследователю. Молодой научный работник в подавляющем большинстве случаев не волен выбирать несколько проектов, так как стеснён в финансах, о зарабатывании которых я уже писал. Получается своеобразный замкнутый круг. Чтобы выбирать себе интересные темы, надо получить деньги. Чтобы получить деньги, надо стать маститым, чтобы эти деньги выбить. Чтобы стать маститым, нужны средства на исследования.
   Фактически, происходит вот что.
   Выбор тем осуществляет глава исследовательской группы, который набирает себе сотрудников под проекты, на которые удалось получить финансирование. И именно он, координируя работу своих подчинённых, может позволить себе роскошь погружаться по мере необходимости и желания в различные проекты, работая поочерёдно то с одним, то с другим участником своего коллектива.
   Правда, Пётр Михалыч тоже пускает иногда скупую мужскую слезу, подбивая баланс и понимая, что не видать ему в этом году рутения как своих ушей. Поэтому иногда приходится работать по старинке:

По наводке overscience_mes

   Это было лирическое отступление, хотя и важное для прояснения той мысли, которую продолжу развивать.
   Несмотря на то, что считается, будто в науке поиск истины имеет приоритет над собственно содержанием этой истины, догма "отрицательный результат - тоже результат", к сожалению, в современном научном мире, похоже, не работает.
   И в самом деле. Поставьте себя на место Петра Михалыча, который в жёсткой конкурентной борьбе с Сергеем Санычем получил очередную порцию бабла для своей лабы, а хренилирование какой-нить козявки перхренатом рутения, под которое, собственно, и выбито бабло, не хочет протекать в силу фундаментальных причин.
   И что вы прикажете делать рабам бедным аспирантам дедушки Пети? Неужели вы думаете, что ВАК (высшая аттестационная комиссия - орган, который присваивает на защите диссертации учёные степени) погладит вас по головке за нули в колонке с выходами, потому что вы сумели хорошо объяснить свою криворукость своё великолепное понимание этих самых фундаментальных причин неселективного хренилирования? Как говорит Пётр Михалыч, "хренилирование must go on"...
   Итак, получение научного результата длительно и непредсказуемо. А многие, в том числе и я, не могут продолжать деятельности, не видя позитивного итога работы в обозримой перспективе, т.е. в течение нескольких недель, максимум - 1-2 месяцев.
   Теперь о самом результате.
   Материальным носителем научного результата, т.е. некой истины, знания об окружающем мире, является, как правило, статья в Nature в Science в Cell в каком-нибудь научном журнале. Статью надо долго писать, ещё дольше вычитывать, показать закадычным друзьям, отправить в журнал, соблюдя все формальности, а то и пройдя какой-нибудь первый отдел. Её потом долго мурыжат рецензенты, обеспокоенные тем, что их обзор по УФ-спектрам хрениленов полувековой давности не фигурирует в списке литературы. И лишь спустя многие месяцы Пётр Михалыч положит очередные 2-3 заветных листа, отражающие итог многомесячной работы кнутом и пряником в пылящуюся стопку точно таких же итогов, пожелтевших от солнца и принудительного зачитывания до дыр благодарными рабами аспирантами.
   В неком смысле путь науки можно представить себе в виде бесконечной мощёной булыжниками мостовой. И счастлив, я считаю, тот, кто сумел вымостить себе собственную дорожку, причём не такое большое значение имеет, куда она ведёт: в продуктовый магазин, аптеку, фабрику интегральных микросхем или в царство гептахренилатов. Это я так метафорически намекаю на то, что в той или иной степени каждый учёный надеется на то, что ему удастся накормить всё человечество, вылечить его или снабдить мобильниками (далее можете продолжить по усмотрению). Проблема, как я уже неоднократно подчёркивал, в том, надежды эти могут осуществиться очень-очень-очень-очень нескоро.
   На производстве всё, на первый взгляд, конечно, гораздо проще. Например, до самого последнего времени фактически все мои идеи, до воплощения которых у меня дошли руки, были осуществлены. Я вижу итог своей работы каждый день в деталях, которые сходят с конвейера, в наполняемых шампунями или лекарствами бутылках и флаконах.
   Например, я запросто могу зайти в большой магазин и найти продукцию, к созданию которой я приложил свои руки и голову. А иногда ещё стоишь в очереди и на вопрос "Как оно?" таким пренебрежительно-снисходительным тоном заявляешь "Нормально, берите, я сам делал".
   Конечно, плодам моего труда легко затеряться среди многочисленных аналогов; некоторые из них не так хороши, как бы мне хотелось, но зато они осязаемы и приносят людям ощутимую пользу. Так чего ещё желать?