Они разные, как люди. Эта, в десять лет, ничем выдающимся не примечательна. Впрочем, посмотрим...

Выступил на конференции, посвященной десятилетию Лаборатории институциональных исследований (Center for Institutional Studies). 10 лет – это много или мало? С одной стороны – это было только вчера – собственно, я помню ту же команду за несколько лет до формального создания лабораторию, через пять лет ставшей Институтом институциональных исследований. С другой – не разбираясь в том, что сделано, не понять – какой долгий пройден путь.

Пятнадцать лет назад, когда мой собственный научный путь только начинался, «институциональной экономикой» занималась, по-моему, половина российских академических экономистов. Громко всех звучали имена нескольких человек, переведших на русский язык книги Норта, Уильямсона и Эггертсона (а ещё громче – кто опубликовал переведённые мысли под видом своих J). Интерес к этим книгам был вызван не столько их научной ценностью, сколько их доступностью. Неслучайно тех, кто пересказывал в сотый раз обсуждал общие соображения Норта и Коуза было гораздо больше, чем тех, кто пытался проделать те их исследования, на основе которых они пришли к своим «общим соображениям». (Норт провел десятилетия, скрупулезно вытаскивая из архивов данные – например, о потерях торговых кораблей в результате нападений пиратов или о процентных ставках, по которым получали кредиты английские короли из династии Стюартов. Работы Коуза, на основе которых он вывел свои абстрактные соображения про роль транзакционных издержек, были совершенно прикладными исследованиями конкретных отраслей.)

Мария Юдкевич, будущий создатель и лидер ЛИА-ИНИИ, пятнадцать лет назад только что закончила Вышку, в которой слушала лекции Кузьминова по институциональной экономике. Мы с Машей были близкими друзьями ещё на мехмате, так что, оказавшись в близких научных областях (и моя тогдашняя «экономика переходного периода», и нынешняя политэкономика сильно пересекаются с нортовским институционализмом), ездили на одни и те же конференции, пытались делать совместные работы (результат пока ниже ожидавшегося, но, быть может, всё ещё впереди) и, конечно, всё-всё-всё обсуждали. Но пути у нас были разными – я занимался отдельными задачами, работая с самыми лучшими соавторами (по счастью, мне не доводилось работать с соавторами слабее себя – и я всем рекомендую так поступать J), а Маша построила – потихоньку, подбирая тех, кто интересуется институциональными исследованиями, приглашая коллег со всего мира, настоящий полноценный институт. (Параллельно, Маше удалось стать крупнейшим в России – и единственным известным в мире российским экономистом-исследователем высшего образования, но это тема для отдельной записи.) И постепенно, оказывается, что институциональные исследования – настоящие исследования, как в статьях у Норта и Коуза, делаются и публикуются. Чтобы впечатлиться – выберите любой другой российский институт, занимающийся экономическими институтами – у кого-то больше серьёзных работ? В Journal of Competition Law and Economics?

Большое влияние оказали коллеги из ISNIE и Ronald Coase Institute, но уже сами создатели института говорят о московской группе с восхищением (подмосковная летняя , а один из главных ораторов новой институциональной экономики Джон Най из GMU так и вообще стал полноценным сотрудником лаборатории. Как всякий современный институт за пределами мировых научных центров, приходиться управлять не «запасом», а «потоком» - важным элементом состава таких институтов являются те, кто не получил сразу работу своей мечты, и надеется активно поработать несколько лет, чтобы перейти в более хорошее место. Вот Сергей Попов приехал во ВШЭ и в институт, только получив в PhD и через пару лет уехал в Белфаст уже с несколькими публикациями…

… Чувство как медленно и быстро летит время усиливалось тем, что на секции в честь 10-летия ЛИА председательствовал тот самый профессор РЭШ, которому когда-то, семнадцать лет назад, я читал свои первые лекции в Вышке. И время будет также быстро двигаться - когда Юдкевич и Подколзина будут, через двадцать лет читать лекции с общими теориями университета или общей теорией рынка, будет интересно слушать.