Можешь с легкой душой смотреть, как он, падая, улыбнется ...

Когда я сказал ректору – “Помните, мы обещали что у нас будет супер-бакалавриат ? Вот, они только что поступили на PhD – и теперь поедут в Гарвард, Принстон, Коламбию, Wharton, NYU, UCLA, Дюк …”, он посмотрел на меня и говорит – “А что, выпускников бакалавриата берут на PhD?”

Эх. Я понимаю, что у нас огромный университет – один из самых больших в стране, и что ректор знает в лицо руководство десятков факультетов и подразделений – уже чудо, но вот, оказывается, наши достижения ему известны, но находятся, как бы это сказать, не в «оперативной памяти». Да, это правда, что студенты из Европы поступают в американские аспирантуры после магистратуры, то есть шести лет высшего образования. Но американские-то после четырёх! (PhD в американском университете включает магистратуру и аспирантуру.) Да, я знаю, что американцы заканчивают школу в среднем на два года позже, так что наш выпускник, поступив на PhD, оказывается чуть младше большинства однокурсников, но эти «лишние» два года, если их провести в магистратуре ВШЭ или РЭШ, так часто оказываются реально лишними, заставляя ребят скучать и искать занятий на стороне.

Так что в СБ (краткая история в отдельных записях) с самого начала была установка – четырёх лет бакалавриата должно хватать или для полноценной работы или для поступления сразу на PhD. Так и происходит – примерно 80% первого выпуска планируют идти работать (и часть уже расхватана или «забита» главными консалтинговыми фирмами и инвестбанками – и я бы на месте оставшихся спешил брать наших выпускников, которые ищут работу – их всего-то чуть меньше полусотни), а 20% - продолжать учиться. Поступление на лучшие PhD программы – идеальный вариант для продолжения обучения.

Для Вышки это не первый такой случай – два года назад был сделан прорыв в поступлении на PhD бакалавров матфака – уже второй выпуск поступил в Гарвард, МТИ, Принстон, Чикаго, Йель, Коламбию и т.п.  (Отдельные успехи бывали и у экономистов - например, профессор РЭШ Ольга Кузьмина поступила на PhD в Columbia GSB непосредственно после бакалавриата МИЭФ, да и в этом году выпускник другой программы экономфака блестяще поступил в Висконсин.) И репутация строится быстро – у меня в этом году был «случайный» бакалавр с матфака – легко поступил на PhD по экономике в Калтех, что, вообще-то, очень сложно. В этом смысле СБ было на что ориентироваться – только надо учитывать, что при всей известности бренда РЭШ и ВШЭ бренд российской математики куда сильнее бренда российской же экономической науки.

Теперь – почему этот успех (а это большой успех – такие показатели поступления на PhD по экономике - на уровне лучших мест в Европе на уровне магистратур, а среди бакалавриатов может быть просто первым в Европе и на высоком уровне в мире) важен и показателен? Очень важен как показатель не просто уровня, а «добавленной стоимости». Когда создавался СБ, был очевиден вопрос – как можно узнать, что, с точки зрения Вышки, для которой это просто часть факультета экономики, от проекта появилось что-то, чего до проекта не было? (Поскольку в РЭШ раньше не было бакалавриата, «добавленная стоимость» была очевидна.) Нельзя сравнивать успехи студентов СБ со студентами других программ экономфака или МИЭФа – это просто может быть «смещение выборки» - студенты же сами выбирали, куда идти. Например, 2/3 студентов СБ – победители и призёры всероссийских олимпиад, но суммарное количество победителей и призёров всероса по экономике в Вышке от появления СБ не изменилось.

А поступление на PhD даёт возможность сравнить выпуск СБ-2015 (как части выпуска всех экономистов Вышки в 2016 году) с предыдущими годами. И что сказать – по этому конкретному показателю нам удалось перевести университет в другую, высшую лигу. Это пафосно звучит, но и город, и страну тоже – теперь нет вопроса о том, что да, выпускники российского бакалавриата по экономике могут поступать в ведущие аспирантуры мира.

То есть, конечно, главный вопрос сейчас в другом – как они там будут учиться? От этого зависит будущее (программы и обоих вузов и да, в части экономической науки, города и страны) – репутация РЭШ когда-то сложилась из выдающихся достижений её выпускников во время учёбы в аспирантурах. Эх, кстати – в этом году два моих бывших магистра, Паша Зрюмов и Миша Панов блестяще закончив аспирантуру в Stanford GSB, нашли работу в топ-факультетах, а Егор Егоров досрочно получил tenure в Kellogg School of Management! (Если кто не понимает, что это выдающееся достижение – сорри, может вам лучше «дневник френолога» вместо «дневника экономиста» читать.) Сейчас репутация матфака ВШЭ складывается из усилий его вчерашних бакалавров. У выпускников СБ-2015 есть возможность сделать то же самое и для РЭШ и для экономистов ВШЭ (не только экономфака, но и МИЭФа, и Мирэка). Конечно, Гарвард и Принстон на следующий год с ещё большим энтузиазмом будут брать студентов-экономистов (из СБ, из ВШЭ и РЭШ, Москвы и России), если нынешние проявят себя. Впрочем, я не сомневаюсь в этом.

Так что создателей СБ – Олега Замулина, Ирину Хованскую и меня – тех, кто прошёл от начала до нынешнего промежуточного финиша и нынешних со-директоров – Андрея Бремзена (РЭШ) и Ксению Паниди (ВШЭ) – надо поздравить. У победы, как известно, много отцов, так что если всерьёз заниматься этим списком, надо включать и ректоров Кузьминова и Гуриева, и Максима Бойко, председателя Совета директоров РЭШ, который с самого начала активно поддержал наш план, и Сергея Рощина, проректора ВШЭ и его сотрудников, без которых программа не могла бы стать реальностью, и Игоря Федюкина, написавшего когда-то, давным-давно, первый план нашего бакалавриата, и Катю Максимову, первого исполнительного директора, и всех профессоров и сотрудников, и всех, кто поддержал программу, но я лучше в июле на выпускной напишу все благодарности – тут важно никого не забыть. Ну и, конечно, надо поздравить и поблагодарить самих студентов – при всей важности для программы, вуза и страны это прежде всего личное достижение.