Бердяев о Православии, свободе, национализме и интеллигенции

От Г.П. Федотова требуют, чтобы он был "национально мыслящим", хотя его менее всего можно заподозрить в сочувствии интернационализму. Нет ничего отвратительнее самого выражения "национально мыслящий". Мы знаем, что значит быть "национально мыслящим": на практике это значит быть бесчеловечным, корыстолюбивым, насильником, ненавистником, провокатором войны, и часто войны против собственного народа. Мир погибает сейчас от национализма, он захлебнется в крови от "национально мыслящих". Церковь должна была бы осудить национализм, как ересь жизни, и католическая церковь к чести своей близка к этому осуждению. Национализм есть язычество внутри христианства, разгулявшиеся инстинкты крови и расы. Христиане, которые не предают Христа и Евангелия (большая часть христиан предает), не имеют права быть "национально мыслящими", они обязаны быть "универсально-мыслящими", быть согласными с евангельской моралью и уж во всяком случае с моралью человеческой. Да и у современных "национально мыслящих" ничего национального нет, они совсем не дорожат национальной культурой, например, русские "национально мыслящие" совсем не дорожат традициями русской литературы, немецкие "национально мыслящие" не дорожат традициями немецкой философии. О русских "национально мыслящих" в эмиграции лучше и не говорить, они с большой легкостью отдают Россию ее смертельному врагу Гитлеру. Ген. Франко тоже считают "национально мыслящим", хотя он вел истребительную войну против своего народа при помощи итальянцев и немцев. Стыдно произносить слова "национально мыслящий", "национальная политика", до того низкие вещи за этим скрыты. Есть только один критерий христианского отношения к политике - человечность, т. е. свобода, справедливость, милосердие, достоинство личности. Коммунизм подлежит христианскому суду не за то, за что его судят "правые" и "национально мыслящие", а за отрицание человечности и свободы, за отсутствие милосердия и за жестокость. "Национально мыслящие" сами охотно уничтожили бы всякую свободу, нисколько не считались бы с достоинством человека и наверное проявляли бы не меньшую жестокость. Уродливые проявления русской коммунистической революции есть прежде всего вина "правых" и "национально мыслящих" старого режима.

Есть еще одно обвинение против Г.П. Федотова: он интеллигент. По-видимому то, что он "не национально мыслящий" и с "левым" уклоном, объясняется его природой интеллигента. Обскурантская реакция против революции превратила слово интеллигент и интеллигенция в ругательные. Особенно невежественная часть молодежи, которая не знает ни смысла, ни истории употребляемой терминологии, не сомневается в том, что очень плохо быть "интеллигентом". Но пора прекратить это безобразие. Что противополагается "интеллигенции"? Прежде всего органические сословия: дворянство, духовенство, купечество, мещанство и еще чиновничество. Русская интеллигенция имела немало недостатков и в свое время я не раз ее критиковал, когда это еще не означало бить лежачего. Но сословия эти защищали свои корыстные интересы, погружены были в ограниченный быт, отличались рабьей покорностью перед сильными мира сего. Интеллигенция же по-своему искала правды и справедливости, боролась за достоинство человека, за свободу народа, не охраняла никаких классовых интересов и возвышалась над классовой ограниченностью. Правда, из русского дворянства XIX века вышли люди, поражающие своим бескорыстием, преодолевающие предрассудки и интересы своего класса, участники освободительного движения. Из дворянства вышли и творцы великой русской литературы. Но тогда они превращались в интеллигентов и сливались с интеллигенцией, в которой были выходцы из разных классов. Я более имею оснований гордиться тем, что я "интеллигент", т. е. искал истины и правды, чем своим дворянским происхождением. Когда говорят, что православный должен быть "национально мыслящим" и не должен быть "интеллигентом", то всегда хотят охранить то старое язычество, которое вошло в православие, с которым оно срослось и от которого не хочет очиститься. Люди такой формации могут быть очень "православными", но они очень мало христиане. Они даже считают Евангелие баптистской книгой. Они не любят христианства и считают его опасным для своих инстинктов и эмоций. Бытовое православие и есть язычество внутри христианства.

В действительности, совесть перенесена на коллективы, совсем как в коммунизме, и на отвратительные мракобеснореакционные коллективы и на их желтую прессу. Но никакая коллегия не смеет посягать на священные права человека, на свободу человека. Свобода реально существует у нас лишь в "модернизме", лишь в течении, стремившемся к реформе, начиная с Хомякова, и, к несчастью, задавленном течением реакционным официальной церковности, казенного православия. Пора правду сказать на площадях, ничего не скрывая и не замазывая, правду бестактную. Православие нуждается в реформе и без реформы оно начнет разлагаться и выделять трупные яды. То, что называют "истинным", "ортодоксальным" православием, и есть это разложение, омертвение. Реформа совсем не означает реформы типа лютеранского или кальвинистического, она будет иной. Но свободу духа, свободу совести, свободу мысли она будет защищать более чем Лютер и Кальвин, которые защищали ее недостаточно и непоследовательно. Реформа начнет с признания верховенства личной совести, не поддающейся отчуждению и экстериоризации, т. е. свободы духа и независимости духовной жизни от влияния "царства Кесаря". Соборность не имеет никакого смысла, если она не заключает в себе свободы духа и личной совести. Без свободы соборность есть внешний авторитарный коллективизм.