11 сентября

 
      В тот день, сорок девять лет назад... ...Наверное, первое моё воспоминание, связанное с большим миром и политикой. До этого – только милые семейные пустяки и мелочи типа оторванной шляпки подосиновика, на которой быстро розовеет выемка от бывшей ножки. Я сижу в парикмахерской (и пахнет там парикмахерской), в очереди, и там, на круглом столике, свалены разные не самые свежие журналы, чтобы не скучно было мастера ждать. И я уцепил "Крокодил" и разглядываю картинки, я тогда любил смешные картинки разглядывать. И там, во всю заднюю обложку, нарисована карта, и на ней – длинная, узкая, похожая на корку сыра страна, к которой с боков примериваются огромные, серо-синие, какие-то клочковато-мохнатые крысы. И крупно так написано: "Обломают зубы!". А потом я прихожу из парикмахерской домой, и там телевизор рассказывает, что в этой самой стране – военный переворот. И ощущение дикого несоответствия этой вот только что виденной картинки и телевизора...

      В тот день, двадцать один год назад... ...Мы тогда были в море: работали на "Титанике" с киногруппой Джеймса Кэмерона, снимавшей что-то на сей раз документальное с аппаратов "Мир", и у них как раз было погружение. Кто-то из "мирян" рассказывал потом, как в навигационную лабораторию, откуда руководили погружением и где была гидроакустическая связь, вбежала кэмероновская помощница и, кинувшись к связи, стала говорить, что случилась террористическая атака, и там, внизу, в первый момент решили, что что-то произошло на "Келдыше". Не знаю, не видал. А вот совершенно серых американцев, которые на палубе пытались выудить что-нибудь из хрипящего, не видящего берег приёмничка, помню. И как через несколько дней мы заходили (планово заходили) в канадский Сент-Джонс на Ньюфаундленде, и этот всегда очаровательный городок был тихим и оглушённым, помню, и приспущенные флаги кораблей в гавани...

      И да будет земля пухом погибшим в те дни. Rest in peace. А любители позлорадствовать о чужой беде могут идти лесом.