Экономические итоги уходящего года подводить просто: экономика продолжает замедляться, ее рост слегка превышает 1% годовых; нефтяная подушка безопасности проедена, рубль отправился вниз; бюджет уже не справляется со всеми обязательствами и фактический секвестр вкупе с распечатыванием Фонда национального благосостояния и конфискацией пенсионных накоплений с трудом позволили сверстать бюджетную конструкцию на следующий год.

Итоги, что и говорить, безрадостные.

Но еще грустнее становится от того, что надежд на разворот печальных трендов практически нет: еще не возникла экономика, которая может расти без инвестиций и/или мощного роста численности рабочей силы. А Россия сегодня не может похвастать ни тем, ни другим.  Численность российского (в смысле — граждан Российской Федерации) населения и рабочей силы будет снижаться, стабильность и того и другого показателя обеспечивается продолжающимся притоком мигрантов. Сразу скажу, что я ничего против этого процесса не имею, он объективно обусловлен, а мы — власть и общество — можем либо принять это и «направить его в нужное русло», либо продолжать кричать «Россия для русских» и ужасаться каждому следующему погрому, случающемуся то там, то здесь. Но сохранение численности рабочей силы при снижении уровня образования и квалификации не должно обманывать, это неизбежно ведет к снижению производительности труда.

С инвестициями еще проще — они снижаются даже по данным Росстата. Разница между правительственными оптимистами и экспертами-пессимистами состоит в том, что первые постоянно говорят: «Подождите, они (инвестиции) вот-вот начнут расти», а вторые говорят: «Ждем-с». А капитал продолжает бежать из страны. Все разговоры президента и премьера об улучшении инвестиционного климата пока остаются «на бумаге», т. е. планы выполняются, в каких-то рейтингах Россия даже поднимается наверх, но… капитал продолжает бежать, а инвестиции — снижаться.

В причинах этого для многих экономистов давно уже нет секрета — система защиты прав собственности в России разрушена до основания, и вкладывать свои средства, не имея уверенности в том, что результат достанется тебе, могут только лишь госкомпании, равноприближенные олигархи и члены кооператива «Озеро». Система защиты прав собственности не кусок металла и не бочка нефти. Ее нельзя измерить самыми точными приборами и продиагностировать томографами или рентгеновскими аппаратами. О ней можно говорить как о тренде — улучшается или ухудшается, глядя на то, что происходит с ключевыми ее компонентами.

А опирается система защиты прав собственности на верховенство права и равенство всех перед законом, на справедливый и честный суд. И в этом плане уходящий год для меня стал гораздо более печальным, чем сухие статистические сводки, говорящие о снижении или стагнации.

Смотрите. Высосанное из пальца дело учителя Ильи Фарбера, которое даже президенту Владимиру Путину, вечно подчеркивающему независимость и объективность российского суда, показалось запредельно абсурдным. Но нет — указания президента хватило лишь на то, чтобы «скостить» семь лет до пяти. Видимо, после повторного (уже непубличного) окрика из Кремля скостили до трех. «Болотное дело», в рамках которого сторона обвинения не может предоставить ни одного твердого доказательства своей позиции и в котором судья отказывается не только принимать аргументы и доказательства  защиты, но и, похоже, лишилась всех человеческих чувств и получает садистское удовольствие от того, что обрекает людей на физические страдания и мучения. Приговор по делу «Кировлеса» и Алексея Навального, который признает преступлением любую экономическую деятельность, направленную на получение прибыли (а отсутствие прибыли — есть налоговое преступление).  Дело «экспертов» и отъезд из страны Елены Новиковой и Сергея Гуриева. А еще есть Евгений Урлашов, Михаил Савва. Список, увы, можно долго продолжать.

Только не говорите, что это не имеет никакого отношения к бизнесу и защите прав собственности.

«Свежесть бывает одна — первая, она же и последняя». Справедливый и честный суд либо есть, либо его нет. А то, что происходило в течение года, на мой взгляд, говорит о том, что его (независимый суд) никто и не собирается восстанавливать.

Очень хочется назвать помилование Михаила Ходорковского «символом перемен», но… не получается. Ведь оно, помилование, есть прерогатива президента, которой он (этот президент или предыдущий) мог воспользоваться в любой момент. Прошлый не смог или не захотел. А этот — сжалился, как теперь абсолютно понятно, из чисто человеческого сострадания.

А вот фраза Путина об отсутствии судебных перспектив у третьего дела Ходорковского, сказанная на последней пресс-конференции, как-то ушла в тень — а она с точки зрения оценки положения дел в российской судебной системе имеет гораздо большее значение. И говорит она о том, что Кремль (или власть) полностью управляет следователями, прокуратурой и судебной системой.

Вот сказал бы Путин в очередной раз про «руки по локоть в крови» и… сами понимаете, что произошло бы дальше.

И последнее. Важнейшим результатом года с точки зрения качества российской судебной системы является решение о ликвидации Высшего арбитражного суда и перечеркивание (вернее, выбрасывание в корзину) всего того, что им было сделано в деле построения того самого независимого суда, перед которым все должны быть равны; в деле построения системы единства требований закона по отношению ко всем лицам и на всей территории страны; в деле завоевывания доверия со стороны общества.

И попробуйте меня убедите после всего этого, что в будущем, 2014-м, инвестиции в России зафонтанируют, экономический рост резко ускорится, а бюджет наполнится налоговыми поступлениями. Как об этом мечтает правительство.

Впрочем, мечтать не вредно.