Вторая часть лекции Н.И. Басовской, посвященной Хатшепсут, Нефертити и Клеопатре, к счастью, длится всего 29 минут. Если вы думаете, что фактических ошибок, безосновательных фантазий, несуразностей, словоблудия в этой части меньше, то вы ошибаетесь. Пожалуй, в ней чуть меньше косноязычия.
Лектор, естественно, не знает древнеегипетского языка. Это ей простительно. Хуже то, что она в принципе не читала современных работ по египтологии. А если и читала, то, увы, в памяти ее на этом месте – девственная чистота. Поэтому Эхнатон («Действенный дух Атона»), по-прежнему, как и в 1920-х «Угодный Атону». Но это не худшее. Басовская позорно вновь и вновь твердит о том, что знаменитый скульптурный портрет Нефертити в синем парике найден в XIX веке. Как можно было пропустить столетие находки, о которой столько писала пресса, - не понятно. Еще сложнее понять, как можно было не читать даже классические работы М.Э. Матье по искусству Древнего Египта – во всех этих книгах 6 декабря 1912 года, дата находки бюста Нефертити, указана особо.
Далее. Размахивая руками и показно, по-театральному, делая бессмысленные паузы, доктор исторических наук сообщает, что в мастерской скульптора Тутмоса в Ахетатоне было найдено два (!) бюста царицы. Куда делись все остальные портреты, скульптурные модели, все эти поразительные памятники, ныне хранящиеся в Берлинском музее, название которого с какого-то перепугу поп-научная дива произносит по-английски? Неужели не стыдно браться за лекцию, вообще не зная археологического материала эпохи? И тут же смехотворное «эта прекрасная смотрит на нас с обоих этих портретов сквозь тысячелетия». Это не живопись, друзья, не полотно. Это скульптурные портреты. С них никто не может смотреть. Глупость? Естественно!
С Нефертити у Басовской туго, не менее, чем с Хатшепсут в первой части. Она праведно думает, что в начале XX века археологи должны были отдавать Египту все памятники. А потому нехорошие немцы «не смогли выполнить условия договора – передать все находки Каирскому музею». Вообще-то в это время хорошо известная практика раздела памятников между археологами и Службой древностей Египта. О том, как шел дележ немецких находок, среди которых была Нефертити, согласно закону, в Каире, писали очень много. Но Басовская – и в этом ее главная проблема – не читает достаточного количества книг, особенно – зарубежных – по той теме, о которой выходит вещать. Вот и выходит конфуз, переходящий в позор.
Религия Амарны вызывает у лектора приступы экстаза и нелепые аналогии с католичеством и лютеранством. Эхнатон, оказывается, решил «объявить, что былые боги ложны». С какими чувствами при этом, возвышая Атона, он почитал, например бога Шу (считая себя его воплощением), богиню Тефнут (отождествляя с ней Нефертити), бога солнца Ра-Хорахте и другие формы солярных божеств, Басовская не описывает – банально, как обычно, ничего об этом не знает. А потому намек с кафедры на монотеизм, которым религия Эхнатона никогда не была, это просто памятник невежеству. Как, впрочем, и фраза «Атон – новое божество Солнца», так как Атон был известен в египетских текстах за века до Эхнатона. Но это же читать надо…
Есть такое правильное выражение «слышал звон – не знаю, где он». Как нельзя лучше это подходит к высказыванию о Нефертити: «в руках ее цитры – музыкальные инструменты из металлических пластин». Цитры? А может быть, все-таки систры? Может быть, перед лекцией стоило посмотреть рельефы и перестать банально лгать вслух?
Пропустим абсолютно устарелую гипотезу об опале Нефертити, забудем, что Басовская ничего не знает о том, что она, скорее всего, воцарилась после смерти мужа в качестве фараона-мужчины. Ну не знает она новых данных, связанных с отдельными памятниками из гробницы Тутанхамона, которые были изначально сделаны для погребения фараона женщины Анхетхепрура Нефернеферуатон. Для рассуждений об этом надо не только знать факты, но еще и вспомнить, что Нефернеферуатон – это тронное имя Нефертити. Куда дивнее, на грани какой-то невероятной глупости звучит фраза «Кийя с чертами этносов Азии, юга Африки, возможно». Речь о младшей жене Эхнатона, в которой современные исследователи видят митаннийскую принцессу Тадухеппу, оказавшуюся в женском доме царя. Опустим все это. Посмотрим на портреты Кийи. В ее чертах – тонких, удлиненных, отчасти азиатских нет и не может быть ничего от «юга Африки». Там такой же юг Африки, как, простите, Басовская – хороший востоковед.
Выдающийся русский ученый Ю.Я. Перепелкин, которого лекторша спрягает в начале рассказа, не прочитанная ею великая М.Э. Матье в оба голоса писали о том, что на саркофаге царицы Кийи, найденном в гробнице 55 Долины царей, на изножье, сохранились потрясающие строки о вечной жизни, пропитанные любовью, обращенные от имени царя к умершей. Но они, египтологи, бессовестной гражданке не указ. Она перевирает, ставит все с ног на голову, говорит с придыханием, что на саркофаге - «от ее имени – душераздирающие любовные слова». Далее – почти ничего о судьбе и памятниках Нефертити.
Дальше, ничтоже сумняшеся, сразу – о Клеопатре. Бегом, без контекста, перепрыгивая с одной фразы, записанной на листке, на другую. Александр, по мнению Басовской не оставил наследника (об этом, правда, не знали царица Роксана, родившая знаменитому завоевателю сына, Александра IV, и наложница Барсина, также родившая сына - Геракла). Более того, Александр IV правил в 316 — 309 гг. до н.э.
Едва пару слов о Птолемее I Лагиде, впопыхах почти ничего – о династии Птолемеев и вдруг сразу же Клеопатра VII - вообще-то дочь Птолемея XII. Контекста появления царицы на исторической арене нет вообще. Дальше пошлость про то, что корабль, на котором Клеопатра и Цезарь плывут по Нилу – «это большая супружеская постель», с трудом произнесенное «Октавиан», абсолютно позорное утверждение, что Антоний, придя к власти, вызывает Клеопатру «в Александрию»… Зачем ее вызывать туда, откуда она, согласно античным источникам, отправилась к Антонию в сирийский город Тарс?
О судьбе Клеопатры, ее трагическом финале – ничего. Пара банальных фраз из женского любовного романа под финал и вопросы. Вернее один вопрос девушки из зала о том, что стало с Ахетатоном – столицей Эхнатона и Нефертити. Вопрос логичный, ведь орденоносная сказочница вообще не сказала ни слова о закате Амарны и судьбе Нефертити и ее города. И вот тут случился апофеоз глупости. Басовская долго говорит о «песках пустыни и ветре» и вдруг начинает говорить об амарнском царском архиве. Она, конечно, уже несла на «Эхе Москвы» полную чушь о женщине, которая находит в Ниле, стирая белье, глиняные таблички. Внимание: необожженные глиняные таблички, которые сразу бы погибли в воде. Но это уникальные, особенные таблички, видимо, с выдавленным на них портретом Басовской, так как они сохранились в реке с XIV в. до н.э. На самом деле крестьянка нашла их в пустыне, копаясь в развалинах, в поиске себаха – почвы, богатой селитрой, для удобрений. Но профессор РГГУ превзошла бедную египетскую женщину. Она «нашла» в Амарне «экземпляр договора между фараоном РамЗесом II, египетским, и Хаттусили – хеттским царем, кажется, третьим». За это ставят два на любом экзамене по истории древнего мира в любом ВУЗе страны. Ибо Рамсес и его договор – никакого отношения не имеют к Амарне и теме лекции, сам договор высечен на пилонах Луксорского храма и Рамессеума, найден на табличках в хеттской столице Хаттусе и в Пер-Рамсесе. Это знаменитый источник и допускать подобное – значит в принципе дискредитировать себя не просто как историка, а как человека, имеющего право громко, вслух называть себя «просветителем».
Куда ближе к происходившему на канале «Культура» образ бабки-кукловодши в платочке, из сказки А. Роу, с издевкой рассказывающей о царе и закрывающей в финале ставни избы с ухмылкой: «Тут и сказочке – конец!»
О первой части этого паноптикума - тут
Комментарии (0)