Поиск публикаций  |  Научные конференции и семинары  |  Новости науки  |  Научная сеть
Новости науки - Комментарии ученых и экспертов, мнения, научные блоги
Реклама на проекте

разумное и неразумное в выступлении Гельфанда

Sunday, 01 September, 12:09, http://ansobol.livejournal.com/
Само выступление см. в Живом журнале Михаила Сергеевича (позавчера я его перепостил).

На перепост пришел огромный комментарий van10 (часть 1, часть 2), за который я очень ему благодарен и всячески рекомендую прочесть. Там же в комментариях есть еще ссылка на пост leolion_1, может, и еще что-нибудь добавится.

Теперь добавлю то, что заметил сам и что не сказано у перечисленных выше комментариях, но, конечно, не в порядке полемики с Михаилом Сергеевичем (что с ним полемизировать? человек пережил крах определенных планов — но не надежд, — перегруппировывается и выгораживает себя), а чтобы зафиксировать те вопросы, на которые у меня нет ответов.

Цитаты из Михаила Сергеевича выделены курсивом.

[Тезисы] исходят из «ученоцентричной» точки зрения, которая предполагает, что основным деятелем и двигателем науки является конкретный ученый и его группа, а роль любых других общественных институций (институт РАН, университет, научный центр, РАН как целое, МОН) должна состоять в обеспечении научной группе наиболее благоприятных условий для работы и развития. Существуют и другие точки зрения («РАН – это единый сложный механизм, который должен функционировать по своим отдельным законам» …); полемика с ними выходит за рамки этого текста.

Заметим тут забавную (и слегка фрейдовскую) описку: вероятно, М.С. имел в виду «единый сложный организм». Во всяком случае именно так я прочитал при первом беглом просмотре его текста.

Да, наука делается в головах и в личном общении конкретных ученых. Тем не менее не очевидно, что основной единицей научного сообщества является научная группа (и тем более ее бюрократические «тени»: лаборатория в составе института или коллектив исполнителей по научному гранту).

В России (а поскольку мы занялись социологией науки, то смотреть надо именно на конкретную ситуацию в России) есть и другие единицы: институт и, кстати говоря, научная школа.

Тут надо отличать социологическое понятие единицы научного сообщества как определенным образом организованного коллектива людей и его правовую форму. Внешний наблюдатель (или сам ученый, который встает на позицию социолога, как мы делаем в данном случае) видит форму — скажем, институт или коллектив получателей гранта на поддержку научных школ (если кто помнит, были такие в свое время) и догадывается, что эта форма отражает живое содержание.

Социолог, который желает правильно определить структурную единицу научного сообщества, должен перечислить наличные формы и проанализировать стоящее за ними социологическое содержание.

Государственный деятель желает управлять наукой и для этого изменяет правовую базу, на основании которой действуют эти формы. Но и тут социологическое понимание, как устроен коллектив-структурная единица, является исходным условием для того, чтобы такое управление достигало своих целей (про то, каковы именно эти цели и откуда берутся, нужен совершенно отдельный отдельный разговор).

Насколько я понимаю, научный институт как организационная форма появился в России в начале XX века в результате деятельности Комиссии по естественным производительным силам дореволюционной Академии. До того учреждениями Академии были музеи, архивы или коллекционные кабинеты, так что появление института было принципиальным шагом вперед.

Поскольку эти институты создавались крупными учеными для осуществления определенной программы научных исследований, они служат исходной точкой развития и для современного академического института, и для научной школы в современном понимании.

Хорошо бы понять, кто изучал развитие этих форм. Была же целая социология науки, Институт истории естествознания и техники — не может быть, чтобы такие вопросы не ставились и ими никто не занимался. Вполне возможно, что я по невежеству ломлюсь в открытую дверь — был бы очень признателен за ссылки.

При любых обсуждениях следует аккуратно разграничивать проблемы (фундаментальной) науки и проблемы развития технологий (грубо говоря, прикладной науки). (…) Оценочные параметры, которые адекватны для технологических разработок (по большому счету, они сводятся к коммерческой либо военной значимости), неприменимы к научным проектам.

Тут пропущено главное: нет обсуждения, какие, говоря словами М.С., оценочные параметры адекватны для «научных проектов». Оценочные параметры, естественно, выбирают в зависимости от того, какие функции науки надо оценивать. Из тех, кто пишет на эту тему, я бы еще напомнил про Кара-Мурзу (см., например, http://sg-karamurza.livejournal.com/161103.html; есть еще его довольно длинный доклад, написанный в апреле 2013, который я сейчас сходу не нашел — постараюсь добавить ссылку, как только смогу).

Другим стратегически правильным направлением является интеграция науки и высшего образования, которая может и должна принимать разные формы – от развития науки в существующих университетах до создания университетов на базе академических институтов

Заметим, что форма научной работы студентов в институтах РАН (Новосибирский университет, «система Физтеха» и т.п.) потерялась где-то между «от» и «до».
Читать полную новость с источника 

Комментарии (0)