Алхимические заметки. Музыка

Давайте я расскажу небывальщину. Случилось так, что у людей начала изменяться некоторая тонкая физиология, не у всех сразу в одну секунду, но у очень многих в течение нескольких лет. Проявилось это в том, что люди стали более чувствительными к музыке. Те, кто всю жизнь были практически музыкально-глухими, выйдя на пенсию, пристрастились к какому-нибудь БГ. Конечно, нет ничего более различного, нежели музыкальные вкусы, так что если человек воспринимает что-то, ему соприродное, то узнавших об этом слегка корежит - ну как можно, когда ясно, что. Тем не менее - на свой вкус, цвет, размер - у очень многих проявились музыкальные пристрастия. В течение немногих десятков лет музыка волной захватила огромные массы людей, и сравнительно нечастое музыкослушание стало фоновым, необходимым, чуть не физиологически обязательным.
Заметить это не просто, потому что не очень ясно, что следует измерить, чтобы уловить это как показания приборов. С внешней стороны это выразилось как величайший расцвет всяких плееров, так что читается как технический прогресс, а тот факт, что неожиданный прогресс и успех в этой именно области обязан именно изменениям людей - не замечается. Если когда-то догадаются, что именно следует измерить, чтобы уловить это изменение, окажется, что прежнее состояние человечества уже в прошлом - измеряя сегодняшних людей, отыщут лишь нормальный полиморфизм, у большинства так-то, у немногих эдак.
Убедиться в произошедших изменениях будет непросто. Ну, теоретически говоря, можно будет сильно потом разыскать ген, который с этим связан, по анализам остатков установить, что до 20 века он был меньше распространен в человечестве, чем ныне, и на компьютере смоделировать "музыкальную потенцию" людей прошлого. Это будет выглядеть примерно как тот неандерталец, говорящий по английски - ну, вы знаете, когда сделали программу для изучения речи неандертальца, программа произносит английские слова и фонемы, а параметры звукопроизводства - из данных о строении глотки неандертальца. Хотя он по-английски, как многие полагают, не говорил.
Вот на этом смутном уровне и останутся подозрения. Изменения эти очевидные, достаточно смотреть на людей, которых знаешь, и видеть, как в определенное время в них, без всякого влияния моды, развилось пристрастие к свойственной им музыке. Можно видеть, как одни модные веяния не достигают до многих людей - не те, мол, целевые группы... А другие достигают. Так что нечто вполне глобальное и очевидное остается потаенным.
Интересно, связано ли такое изменение с чем-нибудь еще. Например, не изменились ли в среднем голоса. Понять это трудно - звукозапись искажает, и судить о голосах, прозвучавших в прошлом, не так легко. Тем более набрать достаточное количество данных для обсчета. По идее, люди с хорошей музыкальной памятью могли бы сказать, менялись ли голоса. При этом ясно, что у большинства голос в юношеском возрасте уже устоялся и не изменяется, так что, видимо, надо сопоставлять процессы развития голоса у молодых.
Может быть, должны быть и какие-то еще симптомы. Из некоторых соображений кажется, что это изменение должно быть связано, скажем, с динамикой сердечно-сосудистых и онкологических заболеваний. Если думать об этом независимо, они должны в течение этого столетия значимо изменяться - вот не знаю, больше их должно становиться (в связи с данным изменением физиологии) или меньше. Разумеется, из медстатистики легко узнать, что их стало именно значительно больше - но это вполне можно объяснить совершенно иными факторами, скажем, тем, что другие причины смертности (и заболеваний) проявляются теперь реже и более частой стала смерть (и заболевание) кровеносной системы, сердца.
В общем, если бы это было, поймать это было бы очень нелегко, я бы сказал, что даже невозможно, при нынешнем состоянии - так что можно считать, что это случилось, но недоказуемо, или считать, что этого не было, что тоже недоказуемо.