Портрет
Говорят, в хирургии было только два гения — Пирогов и Юдин. Но если Пирогов на всю жизнь сохранил юношеский характер, то Юдину присущи черты гениального ребенка. Его порывистость и прямота, жадный интерес к миру, всесторонняя одаренность, чувство азарта и соревнования и вместе тем безоглядная доброта, пренебрежение формальностями и бесстрашное отношение к риску — что это, как не печать детства? Как часто он совершал поступки, изумлявшие своей нерациональностью, перечеркивающие многие годы труда и целые периоды жизни! Он никогда не считал своих сил и расточал их со щедростью богача, оставаясь нищим духом. Все, что было ему нужно для человеческого счастья — держать в руках скальпель, предпринять попытку отсечь страдание: как говорили его сотрудники, «у него не было неоперабельных больных». То, что необходимо для духовного богатства, он стяжал своей самоотверженной жизнью, несправедливым поношением, разделив мученичество лучших людей страны, окончив свой блистательный путь трагически рано.
ПОСЛЕ «ЗАХАРЬИНО»
В новую должность пришлось вступать в обстановке недружелюбия и подозрительности. Сергей Сергеевич не очень любил о рассказывать о том, как он работал в Серпухове. Больница находилась на окраине города, в семи километрах от станции, при ткацкой фабрике «Красный текстильщик», бывшей фабрике купца
Первая операция, которую должен был сделать Юдин на новом месте — банальное удаление аппендикса. Его недоброжелатели испытывали злорадство по этому поводу — где уж тут развернуться московской знаменитости! Однако, когда через 10 мин операция была полностью завершена, стало ясно, что подобным результатом не мог похвалиться даже знаменитый Залога.
За 7 лет Сергей Сергеевич провел более 500 операций на желудке, из них 340 резекций при язвах желудка и
Опыт работы Юдина того времени был изложен в книге «Пятилетний отчет деятельности хирургического отделения больницы „Красный текстильщик“ (б. Коншина) в Серпухове Московской губернии
В условиях серпуховской больницы Сергей Сергеевич пользовался большой свободой и смог испытать возможности применения спинномозговой анестезии, мало применяемой в то время
На экземпляре своей первой книги, подаренном Екатерине Петровне, Сергей Сергеевич написал: «Матери моей. Храни тебя Бог и от женских и от всяких болезней. Сын Сергей». Трогательная надпись напоминала о неразрывной связи с семьей, поддержкой и любовью которой он пользовался в трудные годы. Мать никогда не оставляла своего попечения о нем, и Сергей Сергеевич писал ей с фронта, из Захарьино, отовсюду, где он находился. Даже под выстрелами вражеских орудий не забывал поздравить ее с именинами, о чем свидетельствует сохранившееся письмо 1916 года: «С ангелом», дорогая мамочка, и с «именинницей». Всю семью с сугубым домашним праздником, папочку целую за тебя, за Катюшу и просто так еще
Медицинские эксперты признали «Спинномозговую анестезию» лучшей книгой по медицине в СССР и присудили Юдину премию имени
После выхода это монографии медицинская общественность окончательно признала, что в скромной серпуховской больнице работает выдающийся хирург с большим диапазоном возможностей, отличающийся зрелостью научного мышления, смело и обдуманно внедряющий в практику новые, перспективные направления в анестезиологии и хирургии.
На деньги, полученные от премии, Юдин отправился на полгода в США, чтобы изучить опыт ведущих американских клиник того времени. «Самое замечательное, что я видел в американских госпиталях, это — общая организация в каждом таком учреждении и совершенно неслыханный для Европы масштаб и темп работы. И вот, оказывается, что большинство наиболее поражающих европейца сторон американской хирургии является до такой степени точным и неизбежным отображением и следствием всей американской жизни в целом, что сами американцы не могут усмотреть в них ничего особенно удивительного, ибо не мыслят себе иных условий жизни и работы», — писал он о первых впечатлениях.
Юдин провел в США более 6 месяцев, с жадным молодым любопытством наблюдая все реалии американской жизни: от способа носить воротнички до крупнейших открытий в медицине, которые интересовали его более всего. Первой замечательной встречей, о которой раньше он мог только мечтать, был визит к доктору Роберту Фарру в университет Миннеаполиса. Здесь Юдин воочию наблюдал преимущества операций на брюшной полости под местной анестезией, которыми славился Фарр. Он воспринял все лучшее от его методики, отметив полное обезболивание брюшной стенки, постоянную электрическую ретракцию краев брюшной раны, полную экспозицию операционного поля, планомерное опрыскивание забрюшинных нервных сплетений инжекторами, особенности усовершенствованного операционного стола. Будучи дома у американского коллеги, он был поражен записью операций с помощью «кинематографа» и много позднее применил это на одном из своих докладов, вошедших в историю медицины.
После Миннеаполиса Юдин посетил госпиталь Генри Форда в Детройте, славившийся реабилитационными новшествами и идеальной организацией лечебного процесса, а также Мичиганский университет, чтобы ознакомиться с практическим обучением студентов медицине в клиниках, где
Он побывал и в клиниках братьев Мейо в Рочестере, отведя на это треть времени своей поездки. Эти клиники уже в
В Кливленде он был гостем хирурга Крайля, знаменитого блестящими операциями по удалению зоба. Сергей Сергеевич наблюдал виртуозную технику Крайля, ежедневно производившего 25–30 операций, каждая из которых длилась 10–15 минут благодаря согласованной и четко работе его помощников, и возможно, многое позаимствовал от его стиля. В госпитале университета Пенсильвании Сергей Сергеевич присутствовал на бронхоскопической операции, проведенной доктором Джексоном. Бронхоскопические клиники, предназначенные для лечения некоторых форм туберкулеза, в Америке были уже не новостью. Большое впечатление произвел на Юдина и Бостон с лучшей в стране Хорвардской (видимо, Гарвардской - uncle-doc) медицинской школой, он пришел в восторг от нейрохирургической клиники Кушинга.
Не мог Сергей Сергеевич миновать и Чикаго, куда переселился один из его гимназических товарищей: город славился лечебницей Кука и клиниками Чикагского и Иллинойского университета. В Филадельфии он общался со светилом спинномозговой анестезии — доктором Бебкоком, а Балтиморе посетил госпиталь Джона Гопкинса, где был приглашен в гости к знаменитому хирургу Келли, уже отошедшему от дел.
Вспоминая свой визит к американскому хирургу Келли, Юдин писал: «Не знаю, легко ли
В
Юдину предложили сделать несколько операций за рубежом. Американские хирурги были поражены его мастерством и особенностями его хирургической техники. Ему заплатили немалые по тем временам деньги, предлагали остаться на постоянную работу. Дружелюбие, товарищеские отношения, осведомленность в лучших достижениях коллег выгодно отличали иностранцев от ожесточившихся бедствующих соотечественников: «Редкий ученый, с которым мне пришлось встретиться в Америке или в Англии, в течение разговора, а чаще — прежде всего не спросил бы о здоровье Павлова…», — вспоминал Юдин.
Однако он вернулся в Россию, а на выплаченные ему за операции деньги приобрел медицинское оборудование для своей серпуховской больницы. Патриотизм был такой же неотъемлемой частью его многогранной натуры, как и разнообразие талантов. На таможне купленное им на свои деньги оборудование было конфисковано…
Впечатления от поездки со свойственными ему обстоятельностью и блеском стиля Сергей Сергеевич изложил в четырех выпусках «Нового хирургического архива». Он подробно описал устройство знаменитых клиник — с планами и чертежами, их организацию работы, применяемые методы хирургических вмешательств, обезболивания, стерилизации инструментов.
По рекомендации наркома здравоохранения
Комментарии (0)