хороший английский язык - это плохой английский язык?

Прогрессивная общественность обсуждает размещенный на сайте Эха Москвы скан письма российского посла в Ирландии где, помимо прочего, сказано, что в случае принятия ирландским парламентом эквивалента "акта Магницкого" Россия может пересмотреть подход к двусторонним переговорам по соглашению об усыновлении http://echo.msk.ru/files/948298.pdf Мое внимание привлекло не столько содержание документа, сколько его язык. Письмо написано на очень плохом английском языке, с большим количеством ошибок разного рода. Трудно сказать, писал ли его сам посол М.А.Пешков - правнук Максима Горького и дипломат с более чем сорокалетним стажем http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D0%B5%D1%88%D0%BA%D0%BE%D0%B2,_%D0%9C%D0%B0%D0%BA%D1%81%D0%B8%D0%BC_%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87 либо кто-то иной. Напоминает даже не знаменитую речь Мутко ("лец ми спик фром май харт ин инглиш"), а печально знаменитый анекдот о встрече двоих джентльменов на лондонской улице ("хау мач вотчес? - сикс вотчес - сач мач? - фор хум хау - мгимо финишд? - аск!").

Не будучи специалистом по внешней политике и дипломатии, я пытаюсь рационально объяснить подобную стилистику дипломатической переписки. Могу ошибаться, но кажется, что в советские времена, когда господин Пешков учился в том самом МГИМО и начинал свою карьеру дипломата, официальный язык, может быть, носил не столь неформальный характер ("Dear Pat, As agreed..."), но, скорее всего, был более грамотным. Тогда почему те же самые дипломаты изъясняются сегодня совершенно иначе? Списать этот тренд на общую деградацию чиновничьего профессионализма в постсоветскую эпоху легче легкого, но выглядит не слишком убедительно. Скорее, напрашивается другой ответ - поскольку российская внешняя политика все в большей мере служит интересам политики внутренней, то и письма посла адресованы не столько ирландским получателям, сколько московскому начальству, которому и предстоит оценить эффективность деятельности дипломата по обеспечению отпора "мировой закулисе". Ну и соответственно отсюда - и язык, не просто понятный и доступный героям упомянутого анекдота, а свидетельствующий, прежде всего, о безусловной политической лояльности и "социальной близости" Кремлю отправителя послания. Не удивлюсь, кстати, если именно эта редакция текста была согласована даже не МИДом, а президентской администрацией.

Если так, то поневоле приходится сделать вывод о том, что с точки зрения политики "национализации элиты", которую проводят российские власти, хороший английский язык - это плохой английский язык.