Подобно тому как разрозненные по Галапагосским островам дарвиновы вьюрки проэволюционировали в 13 различных видов, бывшие республики СССР пошли своими путями, приспосабливаясь к геополитическим и культурно-интеллектуальным возможностям своих стран.
Самый, пожалуй, одиозный маршрут выживания проложила Туркмения под железным руководством Сапармурата Ниязова, перевоплотившегося в 1991-ом из первого секретаря ЦК КП Туркмении в Сапармурата Туркменбаши Великого (официальный титул). Диктатура Ниязова по степени солипсизма и самообожествления приближается к северокорейскому «эталону», но громадные природные богатства Туркмении (газа в этой крошечной стране немногим меньше, чем во всей России), не позволили народу вконец обнищать.
Туркменбаши прибег к отработанным методам: запретил свободу слова, всякую предпринимательскую инициативу, декортицировал молодое поколение (урезал среднее образование, разогнал Академию наук и все учреждения культуры и т.п.), и посадил народ на иглу социальных подачек, когда все стали зависимы от халявных благ в виде субсидий на квартплату, бесплатных полутора тонн бензина в год, копеечных авиабилетов внутри страны и т.д. Социальные блага, впрочем, распределял он весьма рачительно, дабы жизнь сахаром не казалась. В стране, как водится у диктаторов, массово клонировались бюсты и полноростовые прижизненные памятники вождю и возводились великолепные беломраморные здания в Ашхабаде (он же Ашгабад и Ашгабат), чтобы глаза у Главы всех туркмен (так переводится на русский «туркменбаши») радовались.
Памятник Сапармурату Ниязову на центральной площади Ашхабада. Раньше здесь стоял монумент, поворачивающийся вслед за солнцем, но новый президент распорядился перенести его за город.
Понимая особенности ментальности своего народа, Туркменбаши решил закрепить успех «Рухнамой». Эта книга вряд ли была написана самим Ниязовым, но, как бы то ни было, стала эквивалентом Корана или Библии. Оставаясь по факту светским государством, Туркмения единогласно возносила молитвы Вождю: «Рухнама» изучалась (и до сих пор изучается) во всех школах и вузах, и экзамены по ней сдавались с пристрастием в лучших традициях совкового марксизма-ленинизма. По стилю «Рухнама» состоит из нравственных наставлений и философских отступлений, богато сдобренных притчами и историческими экскурсами. Основной является идея богоизбранности туркменского народа, созданного непосредственно Аллахом 5 тысяч лет назад. Туркменам приписывается создание 70 государств, в том числе Парфии и государства сельджуков, а также такие "мелочи", как изобретение колеса. И отовсюду сквозит многострадальностью туркменского народа, натерпевшегося, главным образом, от советских поработителей. В целом эпично, однако по структуре книга очень фрагментирована, а русский перевод (язык оригинала я не разумею) очень сух.
Фронтиспис «Рухнамы» украшает Клятва, с торжественного провозглашения которой начиналась всякий учебный день в школах и вузах страны, да и рабочие смены на производствах. Слова клятвы пробирают...
Помню, как лет 8 назад устраивался к нам на работу туркменский врач, коего настигли на родине злые времена перемен. Каким-то чудом у Мурада оказалось двойное гражданство и он смог угнездиться в России. Уже тогда поведал он мне страшные подробности происходящего в Туркмении. В марте 2004 года Ниязов распорядился уволить 15 тысяч медицинских работников. Свой радикальный шаг президент Туркмении обосновал заявлением, что если на обучение врачей потрачены большие государственные деньги, то они и должны сами обеспечивать всё здравоохранение страны. Особенно пострадали удаленные регионы, где были закрыты поселковые больницы и фельдшерско-акушерские пункты. Не всем коллегам Мурада повезло, как ему: кто-то подался в пасечники, кто-то до сих пор таксует.
Деятельность диктатора была высоко оценена РПЦ. Лишь одна иностранная конфессиональная награда досталась Туркменбаши, да и та от нас, - Орден святого благоверного князя Даниила Московского 1 степени. Вообще же список кавалеров высокой награды удивляет: Михаил Прохоров здесь соседствует с Виктором Януковичем...
Отзвуки культа личности: бюст Ниязову в холле Диагностического центра столицы.
После смерти Ниязова в 2006 году (по официальной версии от сердечной недостаточности на фоне запущенного сахарного диабета) его приемником автоматически стал Гурбангулы Бердымухамедов, бывший премьер и по совместительству министр здравоохранения. Новый президент хоть и заявил о необходимости продолжать курс Туркменбаши, оказался человеком несколько более демократичным. Культ личности Ниязова он открыто не осудил, но экзамены по «Рухнаме» отменил, имя президента из Клятвы и Национального гимна изъял, а золотого идола распорядился перенести на окраину столицы. И хотя сам Гурбангулы по образованию является стоматологом, значимость здравоохранения для современного государства он, очевидно, осознает. Однако строить — не ломать! Из страны удрали почти все врачи, а те, что остались, de facto утратили квалификацию. Где и у кого им было учиться в условиях полной изоляции?! И во времена СССР врачевание не было сильной стороной туркмен, а потому ключевые позиции в больницах занимали русские, а когда практическое здравоохранение стало подвергаться гонениям, лучшие специалисты мигрировали в Россию. Сбежали и профессора из университетов. Сегодня страна пытается заделать брешь национальными кадрами, но вырастить их не так просто, а денег на обучение за рубежом государство не выделяет.
Аэропорт Туркменабата встречает пассажиров ликом нового презедента.
При этом целый ряд роскошных лечебных комплексов был отстроен в Ашхабаде. Полгода назад заработал травматологический центр. Его глава, здравомыслящий и предприимчивый хирург, сильно озабочен кадровым вопросом: несмотря на привлекательные условия трудоустройства, центру не хватает профессионалов. И все же клиника изыскивает возможность повышать квалификацию своих специалистов (кстати, русских), работающих на КТ и МРТ, в Москве. Клиника оснащена шикарным оборудованием, но многие рутинные процедуры пока остаются недоступными. Например, в Центре не проводятся артроскопические операции, без которых современная травматология просто немыслима. Причина все та же — нет специалистов.
Здание Минздрава напоминает голову настороженной кобры.
Недалеко от потрясающего своей архитектурой (в форме головы кобры) здания Минздрава расположились кардиологический, офтальмологический комплекты, клиника Мать и дитя, лечебно-диагностический центр. Все были оснащены по последнему слову техники, так что у пациента создается полная иллюзия европейского медучреждения. Однако при более глубоком анализе быстро убеждаешься, что и здесь те же проблемы — гинеколог в лучшем центре страны работает без кольпоскопа (!!!), количество произведенных за год ангиографий смехотворно (о каком опыте и квалификации может идти речь?!), врачи практически незнакомы с современными подходами к лечению ряда патологий. Вроде и делается что-то, и консультантов из Турции и Германии постоянно задействуют в консультациях, и народ отправляют на учебы, но... костяка нет.
Онкологический и новый Травматологический центры в Ашхабаде.
Если в Ашхабаде здравоохранение заметно поднимается, в регионах больницы прибывают в плачевном состоянии, сравнимом с российской глубинкой уровня Усть-Кута. Здесь в больницах я повстречал оборудование, достойное разве что пыльных музейных полок.
Рентгенкабинет в райцентре. И поющие оды отечественному здравоохранению рекламные щиты на стенах местный поликлиники. Для европейского глаза щиты могут показаться чрезмерно аляповатыми, но для среднеазиатских народов цветовая перенасыщенность очень характерна: здесь и реклама такая, и телевизоры на полную цветность настроены и одежды яркие.
Интересно при этом, что туркменский народ не унывает. Байский диктат многим по душе, как рады люди и поддержанию традиционного уклада. Несмотря на бурную активность консульства США, туркмены американцев не особо жалуют — очень уж чужды им феминистические и демократические ценности Запада.
Не особо заморачиваются туркмены и культурными ценностями в форме музеев (в шикарном Музее ковра я был единственным посетителем за 2 часа!), театрами (таковые отстроили в лучшем виде, но популярностью драма или балет здесь не пользуются).
Театр в Туркменабате играет скорее декоративную роль.
Очень позабавил меня субботник, где студенты мединститута мели мусор у своей alma mater в белых халатах (как мне объяснили, чтобы все могли видеть, кто именно участвует в субботнике).
Страна остается во многом закрытой. По-прежнему нельзя ввозить никакой литературы (книги и периодику у вас изымут, если обнаружат). Заблокированы все социальные сети вроде ЖЖ и Фэйсбука, да и вообще интернет работает с такой скоростью, что пользоваться им невозможно. Фотографировать на улицах, как я узнал позже, запрещено, причем под запретом фото-визуализации и все правительственные здания, и памятники, и даже смена почетного караула! Когда я пытался обсудить политику с друзьями в местном ресторанчике, те тут же зашикали, - оказывается стучать на ближнего здесь в том порядке вещей, что поддерживался и в СССР. Сотовая сеть здесь монополизирована, так что моя симка МТС здесь не работала. Даже у скорой помощи Балканабата не работает рация, ибо низя! Все местные каналы показывают одно и то же тошнотворное действо с людьми, нацепившими вымученные улыбки и произносящими "правильные" речи, но местным теперь разрешается устанавливать спутниковые антенны.
Хрущевки в Туркменабате ощетинились спутниковыми антеннами.
Приятно подивило знание местными русского языка. Говорят здесь чисто, почти без акцента, хотя сельская молодежь может вас и не понять. В том же Азербайджане русский нынче не в чести, причем настолько, что даже в крупнейших гостиницах Баку мне приходится заказывать ужин на английском (молодые официанты действительно не разумеют русского), чего уж говорить о таксистах!
И вот что действительно порадовало, так эта местная кухня — праздник живота! :)
Комментарии (0)