Написал предисловие к книге Максима Чертанова про Дарвина

Предисловие

Удивительная сложность живых существ, их почти совершенная приспособленность, подогнанность к среде, друг к другу, к занимаемому «месту в экономии природы» поражали воображение людей во все времена. Как объяснить эту поразительную гармонию, не привлекая гипотез о сверхъестественном? Несмотря на попытки многих незаурядных умов – от Эмпедокла до Ламарка – предложить рациональное объяснение, вплоть до 1859 года общепринятым ответом на этот вопрос оставалось твердое «никак». Сложность и приспособленность живых организмов считались чуть ли не самым наглядным, общедоступным и неопровержимым свидетельством Божественного Сотворения мира. «Книгу природы» называли вторым Писанием, ее изучение интерпретировалось как «естественное богословие» (natural theology). Казалось, чем больше новых фактов о животном и растительном мире мы откроем, тем яснее постигнем Высший Замысел.



Все пошло наперекосяк после выхода в свет книги Дарвина «Происхождение видов путем естественного отбора» (1859). До Дарвина человечеству был известен только один способ создания сложных, целесообразно сконструированных объектов: разумный замысел. Дарвин показал, что есть и второй: естественный отбор. Если объекты умеют размножаться и при этом склонны к небольшим случайным изменениям, передаваемым по наследству, то они будут сами собой, без всякого разумного вмешательства, становиться все более «совершенными» с течением поколений. Ученый мир был в шоке. Правда, Лаплас (в ответ на вопрос Наполеона, где же Бог в его модели Солнечной системы) еще полвека назад заявил, что «не нуждается в этой гипотезе». Но Лаплас говорил о физике с астрономией; почти всем казалось, что уж в биологии-то без «этой гипотезы» никуда.

Конечно, высказать красивую догадку мало; логически обосновать ее – тоже мало; догадка должна еще и оказаться верной. Теория Дарвина в принципе могла бы и не подтвердиться в ходе дальнейшего развития науки. Но у него был особый дар выдвигать верные гипотезы на основе неполных данных. Не зная генетики, не зная природы наследственности, задолго до открытия ДНК Дарвин сумел правильно сформулировать главный закон жизни.

Для «естественной теологии» книга Дарвина стала началом конца. Именно этого никогда не простят Дарвину ортодоксы и фундаменталисты (пресловутое «человек произошел от обезьяны» – в общем-то мелочь, частный случай, да и не говорил он никогда этой скандальной фразы: говорил о древнем предке, общем для человека и современных обезьян). Вектор развития биологии, да и всего научного осмысления мира, сменился на противоположный. Новые открытия снова и снова подтверждали Дарвина, а не Сотворение; естественный отбор, слепая природная сила, торжествовал над «разумным замыслом». Дарвин опрокинул мироздание, каким мы его себе представляли, заменив красивую сказку не менее красивой, но – увы! – более трудной для понимания научной теорией. Стоит ли удивляться, что вокруг Дарвина и его идей до сих пор кипят страсти. Не в науке, нет, наука давно доказала главные дарвиновские идеи, и сегодня они лежат в основе биологии, как законы Ньютона – в основе классической механики. Но «широкая общественность» по сей день продолжает возмущаться, недоумевать, искажать дарвиновские мысли, выворачивать их наизнанку, плодить слухи и домыслы, сочинять дилетантские «опровержения». В каких только грехах Дарвина не обвиняют, какие несчастья рода человеческого на него не вешают – от марксизма до расизма, от мировых войн до половой распущенности. Пишут, что и теория-то его неверна, и придумал-то он ее не сам, а подло украл у кого-то, хорошо хоть, перед смертью опомнился и от ереси отрекся... Разобраться в ворохе сплетен, мифов, домыслов, прямой клеветы и полуправды неподготовленному человеку невероятно трудно. Трудно, но необходимо: человечество должно знать своих подлинных культурных героев. Вот тут-то и приходят на помощь книги, подобные той, что у вас в руках.

Максим Чертанов проделал титаническую работу. Проделал честно и качественно, не гонясь за дешевыми сенсациями, опираясь на подлинные факты и документы: записные книжки, книги, письма самого Дарвина, его родных и друзей, коллег, последователей и оппонентов. Из этих документов, а не из диктуемых эмоциями предрассудков, постепенно рождается перед читателем живой, правдивый и целостный образ Ученого, изменившего мир.

Несмотря на скромные авторские предуведомления, книга Чертанова, на мой взгляд, будет интересна не только неспециалистам, но и профессиональным биологам, ведь и в научной среде до сих пор бытуют кое-какие ложные представления о создателе эволюционной теории. Книга написана увлекательно, не оторвешься, и емко: ни капли «воды», в каждом предложении спрессовано столько смысла, сколько иные писатели на две страницы размазывают.

Как ни удивительно, Чертанов, не будучи биологом, сумел неплохо разобраться и в научном содержании трудов Дарвина, и в тонкостях развернувшейся вокруг них полемики. Автору удалось компетентно оценить место и роль дарвиновских идей в современной биологической науке. Не ускользнуло от его внимания и то интригующее обстоятельство, что некоторые дарвиновские идеи, с самого начала казавшиеся сомнительными и вроде бы окончательно опровергнутые наукой XX века, в последние годы неожиданно начали получать подтверждения. Конечно, профессиональный биолог при желании найдет, к чему придраться в книге о Дарвине, написанной не биологом. На этот случай совет нам дал другой великий биолог, Нобелевский лауреат Джеймс Уотсон: «избегайте занудства!» (так называется его автобиографическая книга, недавно переведенная на русский язык). Я же от души рад, что в это нелегкое для отечественной культуры время, когда всевозможная мистика, псевдонаука и прочее вранье заполонили информационное пространство, в России выйдет добротная, талантливая и честная книга о Дарвине.