The land of Zion and Jerusalem

Со мной все время происходят какие-то удивительные истории, связанные с положительной дискриминацией: когда общественность внезапно выявляет мою принадлежность к той или иной социальной группе, и начинает предлагать мне неожиданные плюшки на этом основании.

Например, однажды я поступала на подготовительное отделение биофака, и готовилась сдавать биологию и химию. Девочка, изучавшая мои документы, сказала: «А ты – сельская молодежь».

«Я – сельская молодежь!?» - восхитилась я. На тот момент я только что закончила школу в двух шагах от Чернышевской, а комнату снимала на проспекте Добролюбова. Для москвичей: это как школа внутри Бульварного кольца и жилье внутри Садового.

Но вот зато прописка у меня была в поселке Ново-Девяткино. Это, впрочем, пять минут на маршрутке от метро, то есть от любого другого спального района Петербурга отличается только на бумаге.

«Короче, - сказали мне. – Ты хочешь сдавать два вступительных экзамена или один?» - «Я хочу один». – «Тогда ты – сельская молодежь».

А недавно случилась история еще смешнее. Оказалось, что я – еврейская молодежь.

То есть я об этом еще раньше знала (когда вы тысячнег, поиск по блогам вообще позволяет узнать о себе много интересного) - но не думала о том, есть ли от этого какая-нибудь польза.

А потом мне нечаянно попался пост Носика про то, что юных журналистов, накопавших у себя еврейские корни, готовы десять дней на халяву возить по Израилю и проводить им там мастер-классы. При ближайшем рассмотрении выяснилось, конечно, что бесплатный сыр есть только в мышеловке, и что собранная группа намного больше интересуется национальным самосознанием, чем профессиональной идентичностью, так что мероприятий, условно связанных с медиа, в программе предполагается заметно меньше, чем мероприятий про еврейство (тм), но я решила все равно поехать – в самом худшем случае у меня по крайней мере были бы этнографические наблюдения.

Этнографических наблюдений хватает, не поспоришь. Во время всеобщего собрания образца «расскажите о себе» я высказалась в том духе, что я биолог по образованию, научный журналист по роду деятельности, и, разумеется, атеист. Это разумеется второй день не дает покоя широкой общественности, она все выясняет у меня, правда ли я верю в Большой взрыв и эволюцию, и крутит по десять раз типичнейший диалог между наукой и религией: «ага, ага, вот этого ты не знаешь ТОЧНО! (например – как подсчитали возраст Солнца). Значит, Б–г есть!!!» В ответ на логичное возражение о том, что я – это не вся наука, и предложение почитать для начала, например, Хокинга или Маркова, общественность вполне решительно заявляет, что читать она их не будет, потому что со школы сыта этой мутью по горло. То ли дело Б–г. Я становлюсь активным сторонником преподавания религий в школах.

Вот, но как бы там ни было, мне страшно нравится Израиль. Во-первых, здесь +10, а в солнечные дни +15. В принципе, можно не продолжать. Но я люблю его не только за это – меня, главным образом, завораживает исторический феномен: как за жалкие сто лет в кольце врагов на бесплодной земле удалось построить процветающее цивилизованное государство. Ну и вообще любовь к тому или иному месту в мире довольно трудно рационализировать – но факт налицо: когда самолет приземляется в аэропорту Бен-Гуриона, это вызывает у меня почти столь же отчетливый выброс эндорфинов, как приземление самолета в Москве (может быть, я просто люблю, когда приземляются самолеты?)

Ну и вот, а для любви к Израилю эта программа – она называется «медиа-таглит» - как раз очень хорошо приспособлена. Хотя я довольно равнодушна к групповой любви, и, по большому счету, предпочла бы любить страну в одиночестве – но группа предназначена специально для того, чтобы организовать посещение неожиданных мест, куда бы я одна ни за что не попала – в некоторые к счастью, но во многие и к сожалению. Допустим, сегодня нас водили на израильскую военную базу. И это, конечно, ошеломляет. Она похожа на лабораторию технического института – минимум пафоса, максимум практической пользы. И как-то ужасно обидно за родину – ну почему мы так не можем?

Хотя тут, конечно, большой вопрос, что лучше: армия образца XXI века, с передовой техникой и с человеческим лицом, нужна Израилю потому, что страна действительно воюет. Россия же может позволить себе содержать сколь угодно неэффективную, устаревшую и косную армию, потому что она огромная ядерная держава, и войны в ней могут быть двух типов: локальные стычки на окраинах – либо уж сразу третья мировая.