Сегодня во Франции в возрасте 91 года скончался выдающийся французский египтолог Жан Леклан (1920-2011) – профессор египтологии в Сорбонне, а потом - в Коллеж не Франс, почетный член Французского Института Восточной археологии в Каире, автор многочисленных исследований, посвященных египетской филологии, «Текстам пирамид», памятникам Карнака, эпохе кушитских фараонов на престоле Египта. Леклан был одним из легендарных мэтров египтологии Франции и одним из самых известных египтологов мирового научного сообщества.
P.S.
У меня с именем Леклана связана одна забавная история из юношества. Профессор приезжал в Россию по приглашению РАН, иностранным членом которой он был избран в 1994 году. Я в то время работал в ГМИИ, у С.И. Ходжаш, и параллельно учил древнеегипетский и делал выставочные проекты у Г.А. Беловой в Кабинете египтологии Института Востоковедения РАН.
Помимо статуса, ажиотаж вокруг приезда Леклана был велик еще и потому, что он был куратором программ небезызвестного фонда миллионерши Микаэлы Шифф Джиорджини, а наши граждане "от науки", как известно, чрезвычайно любят гранты, которые потом можно уютно просидеть, отчитавшись чем-нибудь. Так вот. Жан Леклан приехал с супругой - молодой приятной женщиной, на которую, в попытках угодить именно профессору, никто не обращал никакого внимания.
Сначала Леклан читал приглашенную лекцию в РАН. Переводила Э.Е. Кормышева. Естественно, Г.А. Белову и нас - сотрудников ее отдела - демонстративно на лекцию не позвали (это традиция такая, помнится, когда мы в 2004-м привезли в страну Р. Штадельманна и Х, Сурузян, студентам-историкам из МГУ было "не рекомендовано" убогими Ладыниным и Ко приходить на их публички в Иностранку, а трясущаяся Томашевич, придя, пыталась лить на нас гадости Штадельманну после лекции, которую мы организовали и оплатили. в том числе, получается, и для нее).
Вернемся к сюжету. На следующий день после лекции Леклан с супругой прибыли в ГМИИ, к Ходжаш. Сопровождала их В. Головина, тогда - зам. главного редактора Вестника древней истории, которая имела к Ходжаш свой подход. Светлана Измайловна, не долго запрягая, взяла Леклана чуть ли не шиворот и потащила его смотреть на скарабеев, деньги на издание каталога которых он просто обязан был дать.
Мадам Леклан, хрупкая и чем-то отдаленно похожая на Патрисию Каас, грустно сидела на стульчике у входа в наш Сектор Востока, пока мужа обрабатывали под корявый перевод Головиной с английского - французского ни она ни Ходжаш в нормальном объеме не знали. Мне тогда стало ее очень жаль и я, отложив работу, пригласил ее на чашечку кофе, перейдя на французский. Дико растерявшись, В. Головина, которая, судя по всему, исполняла при иностранной чете функции не только косноязычного переводчика, но и полицмейстера, нас упустила и мы ушли в залы. Попили средненький ГМИИ-шный буфетный кофе, посмотрели золото Трои, долго бродили по египетскому залу, в котором мадам рассказывала мне забытые истории из археологического опыта своего мужа.
В общем, когда мы вернулись, Головину просто трясло - ситуация из-под контроля вышла, а Ходжаш трясло еще больше - Леклан вежливо отклонился от предложенного ему проекта. Т.е., нахал, не стал никому ничего оплачивать. Мы раскланялись с мадам.
И все бы ничего, но только Г.А. Белова, в молодости неплохо говорившая по-французски, была тогда в хороших отношениях с одним из крупнейших учеников Леклана - Николя Грималем, возглавлявшим в те годы египетское направление Сорбонны. И ровно на следующий день после посещения ГМИИ Леклан, зайдя во главе свиты отечественных прихлебателей в Институт Востоковедения, посетил наш Кабиенет египтологии, где все мы были в сборе. Устраивая козни Г.А. Беловой, профессора любой ценой пытались провести мимо, но он все-таки зашел. Очень мило со всеми пообщался и тут из-за его спины выглянула мадам, увидела меня и воскликнула от радости - хоть одно знакомое лицо, которому не было ничего от них надо.
В общем, я быстро выскользнул, сбегал к метро "Кузнецкий мост" и купил ей роскошные белые лилии.
Под конец встречи - Леклан улетал на следующий день - он мило со всеми попрощался, пожелал успехов выше крыши и удачи шириной с море, естественно, ничего серьезного никому из попрошаек не отщедрив.
И тут мадам Леклан подозвала меня и дала мне визитку, между прочим сообщив, что будет рада меня напоить ответным кофейком, если я как-нибудь загляну к ним домой, когда буду в Париже.
Занавес упал. Фотоаппарата, чтобы запечатлеть побагровевшие рожи некоторых особенно нуждающихся в гуманитарной помощи отечественных докторов и кандидатов наук, у меня не было. Воспользовался приглашением я много позже, в 2004, во время конгресса в Гренобле...
Комментарии (0)