Как известно, у человека и антропоидов (хотя не только у них) существует межполушарная асимметрия, одним из проявлений которой является наличие в популяции левшей и правшей с их специфическими психологическими особенностями.
И левши, и правши склонны всё хорошее ассоциировать с ведущей рукой (или стороной), левой или правой соответственно, а плохое - с противоположной. Так, в исследованиях Дэниэля Касаcaнто испытуемые должны был выбрать один из двух продуктов, короткие описания которых были размещены на одной странице, слева или справа, или охарактеризовать «личности» двух нарисованных инопланетян. Правши устойчиво предпочитали продукт, располагавшийся справа, и считали более умным, честным, привлекательным и счастливым правого инопланетянина, левши же – наоборот (при этом в противопоставлении «верх-низ» соответствующих различий между левшами и правшами не было). См.рисунок 1 из его статьи в J. of Experimental Psychology (2009), описывающий схему опытов и их результат.
Соответственно, в жестикуляции правшей жесты правой рукой подчёркивают позитивные моменты речи, левой – негативные, левши же – наоборот. Поэтому известный ритор Марк Фабий Квинтилиан в «Риторических наставлениях» советовал делать как можно меньше жестов левой рукой, чтобы минимизировать риск недоверия слушателей, среди которых по умолчанию преобладают правши. Этот вывод был подкреплён сравнительным исследованием жестикуляции во время дебатов у 4-х кандидатов в президенты США: правшей Джона Керри-Джорджа Буша-мл, и левшей Барака Обамы-Джона Маккейна (Casasanto & Jasmin, 2010).
По видеозаписям дебатов было отобрано 1 292 высказываний положительного или отрицательного характера, их соотнесли с 1 747 жестами. Девятьсот двадцать жестов было выполнено обеими руками, их удалили из выборки; по разным другим соображениям из оставшихся 827 позиций исключили ещё 64 жеста. Осталось 763 жеста, которые и анализировали на сопряжённость с (+)- и (-)-высказываниями. [По счастливой случайности, оба раза в дебатах участвовали люди с одной доминантной рукой; это естественным образом устранило возможность ошибки, связанной с расположением политиков друг относительно друга, аудитории и ведущего. В.К.]
Оказалось, что таки да, независимо от политической позиции левши позитивные высказывания ассоциировали преимущественно с жестами левой руки, негативные – с жестами правой, правши же – наоборот. См.рисунок 1 из этой статьи.
Следующий опыт ставили для поверки предположения, насколько сознательно испытуемые ассоциируют «хорошее» со своей ведущей рукой, или у них это получается спонтанно. Для этого «горизонтальную» задачу рис.1 давали испытуемым из другой (голландской, а не английской) популяции, инструкция была переведена на голландский (как и в английском, в нём есть устойчивая ассоциация «правый» - «верный, надёжный», левый – «плохой»). После опытов испытуемые письменно отвечали на 3 вопроса, из которых один был «наполнителем», и 2 существенных – «Как Вы думаете, в чём смысл опыта?» и «Как Вы думаете, почему Вы поместили хорошее животное в ту загородку, в которую Вы его поместили?».
В вопросах рукость испытуемых никак не затрагивалась, её контролировали двумя другими способами. Во-первых, незаметно для них исследователи фиксировали, какой рукой – правой или левой – они выполняют задачу и пишут свои ответы на вопросы. Во-вторых, после выполнения задачи исследователи просили их написать слова «правый» и «левый» вверху страницы, чтобы определить рукость.
Результаты этого опыта были такие же, как у предыдущего: 71% леворуких испытуемых поместил «хорошее существо» в левую выгородку, и 66% праворуких – в правую. Показана строгая положительная корреляция между ведущей рукой испытуемых и их представлениями, на какой стороне «должны быть» хорошие и плохие существа. Для праворуких испытуемых примерно в 5 раз более вероятно придерживаться мнения, что плохое животное должно быть слева, чем для леворуких, и наоборот. При этом одну половину испытуемых просили первым рисовать плохое существо, другую – первым хорошее; отмеченная зависимость проявлялась в обоих случаях и не зависела от того, какое именно существо использовали – зебра, панда и пр. См. рисунок 2 из статьи.
Тайком подсмотренная рукость испытуемых точно совпадала с их самоотчетами, также как и с тем, на какой стороне они писали «правый» и «левый». Однако лишь 1 испытуемый из 100 заявил, что цель опыта как-то связана с их право- или леворукостью. Прочие испытуемые пребывали в неведении: 31 сказали, что исследуется ассоциация «хорошего» и «плохого» с правой и левой сторонами листа, у 21 вообще «не было никаких идей», у 29 были всякие спекуляции, включая «исследования политического характера», но ни одна из них не связывалась с ведущей рукой испытуемого. Когда их просили объяснить, почему они поместили «доброе» существо туда, куда они его поместили, только 8 назвали ведущую руку как причину и 6 склонялись к этой идее – или гадали. Доля таких «прозорливцев» была одинаковой среди левшей и правшей.
Иными словами, можно считать, что ассоциация «хорошего» с ведущей рукой не просто устойчива, но проходит помимо сознания (т.е. относится к «социальному бессознательному» - рациоморфным процессам).
Поэтому в обществе, где преобладают правши, язык фиксирует устойчивую ассоциацию «левый»=«плохой», «стрела времени», связанная с идеей прогресса проходит из прошлого в будущее слева направо и, поскольку политический спор «левых» и «правых» идёт об «ожидаемом» или «лучшем» будущем, то верное понимание этого будущего требует взгляда с левой стороны.
Возникает вопрос о причинах такой дихотомии между левшами и правшами. Можно предположить врождённость этих различий, тогда они будут неизменными независимо от того, полноценна подвижность доминантной руки или чем-то нарушена – либо болезнью, либо «оковами». По второй гипотезе, всякое ограничение подвижности доминантной руки искажает представление о том, какая сторона «лучше» и меняет его на противоположное с тем большей вероятностью, чем сильнее потеря подвижности или чем больше другие неудобства использования руки (см.ниже схему опыта).
Это проверили в следующей работе Daniel Casasanto и Evangelia G. Chrysikou (см. их статью в Psychological Science). В первой серии опытов участвовали 13 пациентов с гемипарезом или гемиплегией (ослаблением или полным параличом руки и ноги на одной стороне тела). До болезни все они были правшами.
Испытуемым им демонстрировали лист с расположенным в центре вымышленным существом персонажем и пустыми квадратами слева и справа от него. Дальше им сообщали, что «существу» панды, но не нравятся зебры (или наоборот), и спрашивали, в какую клетку он должен поместить «хорошее» животное, а в какую — «плохое». 7 правшей из 8-ми, утративших былую подвижность правой части тела, помещали зверей, «нелюбимых» таким существом, в правую клетку.
Во второй серии опытов участвовали 53 здоровых правши. Они должны были расставлять 80 костяшек домино на отмеченных на столе местах. Кости надо было брать из коробки парами, по одной в каждую руку. Трудность была в том, что костяшки устанавливались вертикально, и на одну руку испытуемого надевали неудобную лыжную перчатку, а к ней ещё крепилась парная, и при неосторожном движении она сметала все кости, уже расставленные на столе. Время задания было ограниченным – всего лишь 12 мин., после чего всех тестировали так, как описано выше.
На всё задание было отведено 12 минут, после чего участники проходили описанное выше тестирование. В итоге всего лишь за 12 минут правши, которым было неловко действовать ведущей рукой, уверенно «превращались в левшей». См. рисунок авторов работы.
Вот в чём-то похожий опыт - воздействием магнита создавали затруднения для работы правой руки, что делало «вынужденно ведущей» левую [оригинал работы]. Было показано, что использование правой или левой руки не детерминировано, но предполагает некий соревновательный процесс между полушариями, на исход которого можно повлиять магнитной стимуляцией или иными внешними воздействиями.
Традиционно лево- и праворукость связывали с развитием речи у человека. 9/10 людей – правши, у 95% правшей речевой центр находится в левом полушарии, но вот у левшей положение речевого центра неопределённо. Предполагали, что доминирование праворукости стало следствием развития речи, т.к. речевой центр в левом полушарии способствовал лучшему контролю правой руки. Казалось бы, исследования антропоидов подтверждали эту теорию – в отсутствие речи они не показывали строго предпочтения в использовании разных рук.
Однако как только зоопсихологи учли тип задачи, для разрешения которых могут быть задействована правая или левая рука обезьяны, так сразу были показаны устойчивые различия в использовании правой и левой рук. В работе Gillian S. Forrester с соавт (2010), фиксировали, какую руку гориллы используют для работы с неодушевлёнными предметами (преимущественно для манипулятивных задач), а какую – для взаимодействия с одушевлёнными лицами, в первую очередь для взаимодействий с сородичами.
И тут различия в использовании обоих рук стали ясны и устойчивы. В первом случае используется преимущественно правая рука (скажем, при выуживании мёда из кувшина с помощью соломинки), во втором – левая (для почёсывания товарища, похлопывания его по спине в знак доброжелательности, для выражения материнской ласки и жестов в отношении других обезьян). В работе учитывали именно сложные, целенаправленно исполняемые движения, мимолётные действия опускали. Соответственно, эмоциональная жизнь особи (и особенно эмоции социального характера) у горилл реализуется через действия левой руки, а решение «рабочих задач» - правой (см. статью в Animal Cognition).
Далее, по данным магнитно-резонансной томографии, использование орудий труда и окружающих предметов (а также бросание их точно в цель) возбуждает в левом полушарии ту область, которая гомологична человеческому центру речи. Соответственно, и у человека более периферийные области зоны Брока обеспечивают орудийные действия, выполняемые по «идеальному образцу», ещё более периферийные обезьян мозгу обезьян те же центры в левом полушарии, что отвечают у нас за речь; кроме того, эти центры у людей и обезьян сходны по морфологии. У наших общих предков представление о последовательности действий при сложных манипуляциях с орудиями труда обеспечило основу для будущих синтаксических правил, управляющих последовательностью слов в предложениях.
***
Наконец, разделение особей в популяциях по предпочтительному использованию правой или левой лапки (что выявляется в специфических поведенческих тестах) обнаружено у самых разных животных, прежде всего млекопитающих – кошек, полёвок, белых крыс и мышей, попугаев, вплоть до жаб с рыбами, и разных беспозвоночных, включая планарий).
Исследования А.Б.Вольновой на крысах показывают, что
а) у них есть манипуляторное предпочтение правой или левой передней лапки, выявляемое в соответствующих тестах, например предпочтительное использование правой или левой лапы для взятия кусочка пищи из узкой трубки («ричинг»);
б) оно не появляется изначально, а формируется у молодых мышат в определённом возрасте. Манипуляторному навыку, предполагающему предпочтительно использование одной из двух лап, с последующим закреплением «правшества» или «левшества», крысята способны обучаться не ранее чем в возрасте 20 дней (в этом возрасте все они ещё являются амбидекстрами, т.е. непроявляют явного предпочтения). Однако раннее обучение этому навыку у крысят сильно нарушает конечную латерализацию – во взрослой выборке оказывается >40% амбидекстров, у которых латерализация в тесте «ричинг» так и не возникла. Напротив, если этому навыку учить после 30 дней, то амбидекстров оказывается не более 20%, и это обучение не нарушает конечную латерализацию. (link).
В мае этого года на юннатской конференции в Ленинграде выступала школьница, работавшая под руководством А.Б.Вольновой, где рассказывала ещё более интересные вещи про переопределение латерализации у крысят. Они смотрели, как влияет на становление предпочтительного использования передней конечности (и правой/левой стороны) осязательная стимуляция вибрисс у крысят, пока они ещё маленькие и никаких предпочтений ещё нет. Для этого их вибриссы регулярно обдували струёй тёплого воздуха, одну группу справа, другую – слева, третью – с обоих сторон + контроль. Оказалось, все подвергнутые такой стимуляции крысята вырастают «правшами», тогда как в группе контрольных – описанный выше разброс. Будем ждать публикации.
Комментарии (0)