О бренности бытия и выборе нации

   Когда-то у меня на химическом факультете был курс теории и истории мировой культуры, или что-то в этом роде. Вела его весьма одиозная мадам, которая, надо признаться, оставила неприятные воспоминания. Областью её научных интересов было религиоведение. На факультете философии и социальных наук моего богоугодного заведения она преподавала дисциплину, которая, если мне не изменяет память, называлась "Герменевтика Библии".
   Неприятным было то, что мадам на одном из первых семинарских занятий сакцентировала внимание на гордыне как тяжком грехе, но сама кичилась, лучшего слова я не подберу, своими двумя высшими образованиями. Это было настолько некрасиво, что если бы она вовремя не заткнулась, то получила бы от меня, сопливого ободранного студента, который тогда ещё матом не ругался, такую тираду нецензурщины, которую она, наверное, не слышала за всю свою жизнь. Даже не знаю, как я, горячий латышский парень, сдержался...
   Конечно, на лекциях мы частенько подсаживали её на коня, но, с другой стороны, надо понимать, что химический факультет - не самое идеальное место для того, чтобы нести религиоведение в массы, особенно женщине, у которой "два высших образования, и оба - гуманитарные".
   Кроме того негатива, который я могу припомнить, из её курса, как и следовало ожидать, я не вынес ровным счётом ничего, за исключением одной вещи, о которой я очень редко, но всё же размышляю. Пусть это краткое, в пару абзацев размышление будет мини-репетицией обещанного поста о религии.
   Я не скрываю, что моё религиозное мировоззрение весьма примитивно, и, говоря философским языком, концепцию Бога я не могу для себя осмыслить; мало того - очень редко пытаюсь. Но окружающая роковая действительность заставляет мой мозг самопроизвольно искать ассоциации, которыми хочется с кем-то, кто, надеюсь, меня поймёт, поделиться.
   Речь слегка пойдёт о теодицее. Своими словами это вот что. Если допустить, что Бог есть любовь и добро, и что он обладает всей мощью, чтобы карать преступных грешников, то как же он допускает страдания таких, например, невинных существ, как малые дети? Отсюда и теодицея - совокупность религиозных концепций, которые оправдывают существование "хорошего" Бога в условиях наличия в мире зла.
   Будучи одновременно апологетом объективного идеализма и диалектического материализма, задаю себе вопрос: "Не являются ли тeppaкт в минском метро и судилище над oппoзицей мистически связанными событиями?"
   В первом случае без видимой причины (по крайней мере, пока следствием не озвученной) погибли простые люди, многие стали калеками. Во втором случае также невиновные люди, некоторые из которых-то и не жили толком, получили или вот-вот получат большие сроки на зоне. Всё это у нас происходит настолько буднично, что не поразиться такому цинизму белорусов очень трудно. Но если невиновные не могут защитить невиновных, то так ли безгрешны первые? Я уже писал на тему таких ценностей как свобода и жизнь, но данное сообщение - это попытка взглянуть на проблему под теологическим углом зрения, в которой противопоставляется жизнь одного человека и свобода другого.
   Когда общество рассуждало о причинах взрыва, то все принимали как аксиому тот факт, что белорус никогда не будет убивать белоруса. Так не являются ли трагические события 11 апреля неким звонком провидения или предостережением?..
   Позволю себе вспомнить ещё одного моего преподавателя, профессора-химика. Он однажды сказал такую вещь. За мелкие проступки нас наказывают сразу и небольно. Поругался с кем-то - получи в метро дверью в лоб. За большие грехи наказание никогда не следует тотчас же! Обязательно проходит какое-то длительное время. И, что ещё хуже, часто страдаем не мы сами, а наши близкие, которые нам очень дороги.
Так всё-таки, может белорусам стоит уже определиться, чего они хотят, ведь спокойно отсидеться в своих землянках не получится.