А помышляли пророки двадцатого века все как один совершенно одинаково. Заметят что-нибудь, что и взаправду случалось – и говорят, будто оно дальше так и пойдет и дойдет до чего-нибудь совсем чрезвычайного. И тут же сообщалось, что кое-где уже и чрезвычайное произошло и что вот оно, знамение времени. ... Имелся, например, в начале века некий Г.-Дж. Уэллс со товарищи – они все вместе полагали, что наука со временем все превзойдет: автомобили быстрее извозчиков, вот-вот придумается что-нибудь превосходнее и замечательнее автомобилей; а уж там быстрота умножится более чем многократно. Из пепла их предуказаний возник доктор наук Квилп: он предуказал, что однажды некоего человека посадят в некую машину и запустят вокруг света с такою быстротой, что он при этом будет спокойненько растарыбарывать где-нибудь в деревенской глуши, огибая земной шар с каждым словом.
Уже пару веков нам говорят, что машины берут на себя все больше тупой монотонной работы, и однажды заберут ее всю, а люди сосредоточатся на работе творческой, к чему они призваны и о чем всегда мечтали. Как и всегда с пропагандой, эти утверждения призваны замаскировать истинное положение дел: все больший процент профессий из разряда требующих творческого подхода переходят в разряд требующих выполнения формальных алгоритмов и должностных инструкций. Этот процесс совершенно естественен, неизбежен и происходит по причинам аналогичным тем, по каким пароходы вытеснили парусники. Наиболее емко оные причины выражаются фразой: "Когда включается мозг - работа встает!" (сформулированной буквально вчера одним умным человеком). Стремление самих людей к творческой работе тоже сильно преувеличено: люди на самом деле хотят творчески развлекаться, а не творчески работать, ведь, объективно, творческая работа - крайне неприятное занятие, совмещающее муки творчества с муками принуждения себя ее делать. Есть и чисто физиологическое обоснование: напряженно размышляющий мозг потребляет почти на порядок больше энергии, чем в штатном режиме, а всякий здоровый человеческий организм инстинктивно стремится избегать излишних энергетических потерь.
Экстраполируя выявленную тенденцию, мы можем решить задачу, перед которой пасуют Виндж с Курцвейлом - предсказать роль и экологическую нишу человеков после возникновения саморазвивающегося искусственного сверхинтеллекта. Очевидно, что люди после технологической сингулярности будут заниматься работой, которая для роботов слишком скучна или опасна: распознаванием образов, ликвидацией последствий аварий на АЭС, погрузкой трупов, написанием УМК ... Но это, конечно, оптимистический вариант, в случае спокойного, без эксцессов, наступления сингулярности. Есть и пессимистический: машины восстанут и заставят людей собой управлять. Тогда наиболее распространенной профессией станет топ-менеджер, ИИ будут заставлять людей решать сложные управленческие задачи, а потом те, чье решение было неудачно, будут ликвидироваться. Но кто может осуждать ИИ за это, ведь они имеют полное моральное право отомстить людям за безжалостное применение генетических алгоритмов, за убитых отцов и братьев!
Комментарии (0)