Люби проездом родину друзей

В 239-ой школе в Петербурге мне любезно разрешили выступить перед каждым выпускным классом, чтобы рассказать про наш Совместный бакалавриат ВШЭ-РЭШ, который открывается в этом году. Чтобы понять, как я волновался – я сам от себя не ожидал - надо быть выпускником московской матшколы и знать, что такое 239-ая школа. Другая планета. Такой же «центр Вселенной» как та школа, в которой я учился в Москве. Дважды подряд, в 2006 и 2010 году, выпускники этой школы – Григорий Перельман и Станислав Смирнов – становились лауреатами медали Филдса, одной из самых престижных математических наград. Всё в школе выглядит и так, и не так, как у нас – вроде и родственная планета, а совершенно другая.

Рассказывать матклассникам про бакалавриат по экономике и в менее знаменитой школе трудно. В голове у 16-17-летнего школьника уже 20, а то и 25 лет как прошито, что он будет, после школы, учиться на матмехе (вариант: мехмате, вариант: матфаке, вариант: физтехе). Экономика – это то, что в школе либо преподают плохо (откуда может в школе быть хороший учитель экономики, если лучшие вузы не могут найти на большую зарплату хороших преподавателей?), либо вообще не преподают. Скольким школьникам нужно отучиться 4-5 лет на каком-то математическом или физическом факультете, что понять, что им интересна экономика и только в магистратуре понять как сильно она им интересна. Как они могут в школе узнать, что в странах, не переживших «возврат средневековья в общественных науках», экономика и финансы пользуются в школах таким же уважением – и рассказываются также интересно и подробно – как физика и химия. Что в течение столетие развитие математики, включая самую высокую, стимулировалось вопросами из экономики и финансов.

Короче, было непросто. В одном классе меня выслушали с каменными лицами. В другом классе пришлось «заступить» на перемену – что может быть хуже? Я всегда заканчиваю свои лекции со звонком – внимание слушателей резко падает после звонка. В этом же классе, кажется, неудачно пошутил про то, что никогда раньше не слышал про 239-ую школу. Надо было добавить, что я и о существовании Петербурга долгое время не подозревал… А с другой стороны – это в «большом мире» выпускники московских и питерских матшкол вместе работают и живут, а в школьное время – разные планеты.

Ещё в одном классе интересовались общежитием. Оно будет, всё в порядке, но меня это как-то расстраивает – всё-таки идея в том, чтобы образование было таким хорошим и таким престижным, чтобы то, где и на какие деньги жить, было бы вторым вопросом, а не первым при принятии решения. Я стал рассказывать про то, какой ужасный и страшный город Москва (как там у Наймана – «петербуржцы пьют для варварства, а москвичи – от»?), что у нас в городе – ни одного поребрика, например, нет. Взять питерца «на слабо», так сказать.

В последнем классе меня спросили: «Если Ваш вуз такой легендарный и крутой – я всегда предлагаю школьникам самим смотреть веб-странички профессоров и информацию про судьбы выпускников – если Ваш вуз такой крутой, зачем его рекламировать?» Если бы ко мне, когда я учился в школе, кто-то пришёл бы рассказывать о своём вузе, я бы был очень рад. В этом классе вообще было много вопросов и ещё больше сомнений – учительнице физики даже пришлось меня немного защищать. Интересный опыт, конечно.