«Гугол» переводит с латинского

Замечательная новость: в «Гуголе» добавился перевод с латинского, правда, пока еще альфа-версия. Я попробовал перевести два отрывка, Витрувия, который кажется мне наиболее простым с точки зрения синтаксиса и манеры письма, и Тацита, которого мне читать тяжелее всего. Переводить я велел на английский. Можно было заказать перевод и на русский, но, явно и несомненно, русский перевод делается с промежуточным переводом на английский, так что выходит совсем плохо. Для тех, кто не читает по-английски, я перевел результат перевода на русский, стараясь, с одной стороны, сохранить смысловые и стилистические нелепости, с другой — выбрать значения слов, наиболее подходящие к латинскому оригиналу. Иными словами, я стремился к тому, чтобы понимаемость английского текста и моего русского перевода была примерно на одном уровне.

Скажите, в качестве очень грубого подстрочника этот текст помог бы вам перевести оригинал, или же он только запутывает?

Vitr. I, 1, 7

Philosophia vero perficit architectum animo magno et uti non sit adrogans, sed potius facilis, aequus et fidelis, sine avaritia, quod est maximum; nullum enim opus vere sine fide et casitate fieri potest; ne sit cupidus neque in muneribus accipiendis habeat animum occupatum, sed cum gravitate suam tueatur dignitatem bonam famam habendo; et haec enim philosophia praescribit. Praeterea de rerum natura, quae graece physiologia dicitur, philosophia explicat. Quam necesse est studiosius novisse, quod habet multas et varias naturales quaestiones. Ut etiam in aquarum ductionibus. Insursibus enim et circuitionibus et librata planitie expressionibus spiritus naturales aliter atque aliter fiunt, quorum offensionibus mederi nemo poterit, nisi qui ex philosophia principia rerum naturae noverit. Item qui Ctesibii aut Archimedis et ceterorum, qui eiusdem generis praecepta conscripserunt, leget, sentire non poterit, nisi his rebus a philosophis erit institutus.

Vitr. I, 1, 7, автоматический перевод на английский:

Philosophy, however, his mind by great, makes the architect and should not be arrogant, but rather urbane, an impartial and faithful servant, be without covetousness, which is the greatest; for no work without good faith and truly casitate this can be done: do not be greedy or reward, or accepting a had a mind to the occupation, but protect us with the heaviness of the dignity of his own by having the good reputation, and this one for philosophy prescribe. Besides, the nature of things, which in Greek is said to physiology, philosophy explains. Which it is necessary have studied carefully because it presents many different natural questions. That even in the waters supply. For Insursibus and the plains of being carried forward and circled about, and expressions, natural air are done in different ways, which they cause no man is able to heal, but he that the principles of things from the philosophy of nature knows best. Further, He who Ctesibii, or Archimedes' and of others who committed to writing rules for that kind of the same, laws, and will not be able to feel unless they are things shall be instituted by the philosophers.

Vitr. I, 1, 7, мой перевод английского текста:

Философия, однако, его ум по большому, делает архитектора и должен быть не наглым, а изысканным, нелицеприятным и честым слугою, без зависти, который лучше всего; потому что никакая работа не может это быть сделано без добропорядочности и по-настоящему casitate; не быть жадным или вознаграждением, или принимать иметь заниматься профессией, но защищать нас всей тяжестью своего достоинства, сохраняя добрую репутацию, и все это предписывается для философии. Притом, философия объясняет природу вещей, по-гречески называемую physiologia. Которую важно тщательно изучать, потому что она ставит множество различных естественных вопросов. Даже в водоводном канале. Поскольку Insursibus и равнины несущихся вперед и крутящихся вокруг, и выражения, естественный воздух делаются различными способами, которыми они не позволяют излечиться человеку, покуда он принципов вещей из философии природы не узнает. Далее, тот, кто Ктесибия и Архимеда и других, записавших правила для такого же того же самого, законы, и не сможет почувствовать, покуда они вещи не будут установлен философами.

Tac. Ann. XIV, 14

Vetus illi cupido erat curriculo quadrigarum insistere, nec minus foedum studium cithara ludicrum in modum canere. Concertare equis regium et antiquis ducibus factitatum memorabat, idque vatum laudibus celebre et deorum honori datum. Enimvero cantus Apollini sacros, talique ornatu adstare non modo Graecis in urbibus, sed Romana apud templa numen praecipuum et praescium. Nec iam sisti poterat, cum Senecae ac Burro visum, ne utraque pervinceret, alterum concedere. Clausumque valle Vaticana spatium, in quo equos regeret, haud promisco spectaculo. Mox ultro vocari populus Romanus laudibusque extollere, ut est vulgus cupiens voluptatum et, se eodem princeps trahat, laetum.

Tac. Ann. XIV, 14, автоматический перевод на английский:

Long had eager were the course of the chariots to urge him, no less degrading taste for the manner of the harp, in a theatrical play on instruments. Struggle of king and the horses, used to do to remind the generals of old, and that the praises of poets known and honor to the gods. Songs indeed, were sacred to Apollo, her great, dressed to stand not only the Greeks on the cities, but in Roman temples as principal and is prescient of the deity. He could no longer, when Seneca and Burrus sight, both pervinceret not to concede one. In the Vatican valley closed to the space in which might manage his horses, without the spectacle being public. Soon he actually invited all the people to exalt the Roman commendations, like a mob which craves for amusements, and, a prince draws them the same, happy.

Tac. Ann. XIV, 14, мой перевод английского текста:

Давно был стремился была беговая дорожка, чтобы звать его, не менее унизительный вкус к манерам лиры, в игре на инструментах на сцене. Борьба между королем и лошадьми, раньше напоминавшая о генералах древности, и это восхваления поэтов известных и в честь богов. Песни, конечно же, были посвящены Аполлону, ее великому, украшенные, чтобы стоять не только греки в городах, но и в римских храмах как глава и предвидящий к божеству. Он более не мог, когда Сенека и Бурр взгляд, оба pervinceret не совершать того. В долине Ватикана, закрытой к пространству, где мог управляться со своими лошадьми, так, зрелище не было публичным. Вскоре он действительно пригласил всех людей возносить римские похвалы, словно толпа, жаждущая развлечений, и царь приносит им то же, счастливый.