Ее тексты очень очевидны, сразу приходят два образа. Один - что-то от тех монашек, беседы с которыми вдохновляли Мейстера Экхарта и Сузо. Когда Вейль творила молитву, к ней являлся Христос - так она говорила. Это очень напоминает тех монахинь. Нет, совсем не мистика пола и перенос... Эти плоские шутки можно рассказывать только психоаналитику. Те монахини... XIV вв. В прадревние времена свет озарил землю, человеческая мудрость воссияла на востоке. В Древней Греции смогли воспринять этот свет, свет разума, затем это развернулось в католической схоластике. Это было сосредоточение на высших аспектах разумности и отвержение плоти как низшего, как грязного осадка, мешающего уйти от оскорбительных сближений вверх, в синеву. По внешности голос из ХХ века похож - тоже женщина, ей тоже явление Христа.
Но голос совсем другой. Из этой женщины звучит совсем другой голос. И его легко узнать. Это Ницше, его хрипловатый тихий голос. Честный человек посреди цивилизации, где вокруг за добро такие хари, что добровольно...
Когда-то читал Ницше, и было страшно интересно - что бы он говорил в ХХ веке? Да, он много чего сказал, но всё же - вот этот век с войнами, со всем уже знакомым, понимаемым... Это XIX век приходится придумывать, а ХХ мы хорошо понимаем - и что бы он говорил в ХХ? Ну, вот.
Собственно, различение духов. Можно прочитать, чтобы были рядом, тексты Мейстера и Сузо, вспомнить, как звучал голос Хильдегарды Бингенской и Мехтильды Магдебургской. «Струящийся свет Божества», отозвавшийся в "Божественной комедии", или «Книга о внутренней сущности различных природных созданий», медико-психологический трактат.
И вот - противоположное, совсем иной тон. Можно считать, что Ницше приснилось, будто он сошел с ума и умер, и он дожил до войны, а потом и еще до войны, еще одной, и ему не изменила его честность - и не изменила его привычка уходить от гладкой хари добра к явному злу.
Это, конечно, не тот восточный дух возвышенного разума. Это дух западный, смертельный, цепенящий, указывающий на последнюю оставленность как на цель стремлений. Тот, древний голос в центр внимания ставил мечту - как ее ни называй, и так крепко за нее держался, что предпочитал вслед за несбыточным уйти из жизни, лишь бы не расставаться с мечтой. А этот, новый - отталкивается именно от мечты. Готов отбросить что угодно, если окажется, что это хоть в небольшой степени мечта. И напротив - полученное полным вычитанием мечты из мира прижимает к себе, пусть это причиняет боль, смерть и отчаяние - назовет это реальностью.
Но умение высказать этот дух не утерял - Ницше не зря старался. Я думаю, над занудностью и красотой еще поработают, будет лучше. Да и то... Это было занудно, когда она это высказывала - часто неуместно - тем, кто не мог ее понимать. А наедине с дневником - блеск, афористичность.
Нет, это не она. Это Ницше.
Для XXI века это, конечно, не цель, а урок по различению духов. Один сказал "Бог мертв", - и жил так, будто тот должен ожить, а он этому сопротивляется. Другая жила в мире радикального безбожия и вела себя так, будто Бог есть, но при этом думала, что он не существует.
Мне по-прежнему интересно, как это всё будет складываться в XXI веке, но представить уже легче, понятнее стало. Тот голос, что говорил из Ницше - раз он звучал в первой половине ХХ, наверное, звучит и сейчас.
Это самое начало, он еще был довольно обычным человеком.
Его голос попытались воссоздать: потрясли книги личной библиотеки, собрали "потенциальный генетический материал", и... Есть статья.
We generated seven Text-to-Speech organic simulations compossible with Nietzsche’s voice profile—one standard simulation, and six declensions incorporating tension asymmetry and mucosal wave-type variables.The voiced sounds generated by the model were recorded using a Neumann U87 microphone. We used a sound morphing software based on Gaussian Mixture Models to build a 7-fold monophonic composite out of the seven simulations—the audio clip is available here
http://www.impkerr.com/basel/nietzsche1068750001.pdf
С голосом - это, я думаю, утка, - но характерная. Мне кажется, что поскрести пыль и получить голос - несколько нереалистично. Но эта утка ничуть не менее уместна, чем знаменитая утка Мюнхаузена, которую тот подстрелил по сигналу, через трубу камина.
Так вот, Симона Вейль. Тяжесть и благодать.
Тут надо сказать о том, что стоит между Мейстером и Сузо - уже во многом прошедшими, и Ницше и Вейль, во многом еще будущими. Что может выдержать и не сломаться, когда на него будет повешен груз: держать, не бросая, это противостояние, не падая ни в ту, ни в другую сторону?
Я думаю, это Ангел Силезский
Комментарии (0)