«Эффект Пилюлькина» – явление очень распространенное. Вы его наверняка наблюдали, если хоть раз спорили со сторонником какой-нибудь альтернативной медицины.
«А мне помогло!» – часто говорят сторонники гомеопатии. Но если человек, использующий такой аргумент, хочет избежать двойных стандартов, то он должен признать подобный довод и в пользу других «нетрадиционных» практик. По заявлениям некоторых людей, исцеляющими свойствами обладает вода, заряженная с помощью компакт-дисков, на которые записаны цифровые лекарства из интернета. Уринотерапия, молитвы, походы к целителям, шаманам и экстрасенсам. Лечение геморроя с помощью надкусанного огурца.
В прошлом аргумент «А мне помогло» приводили сторонники «оружейной мази» из пепла земляных червей и сала диких кабанов – ее помещали не на рану, а на оружие, которое ее нанесло. Считалось, что это ускоряет регенерацию поврежденных тканей. Монархи лечили наложением рук золотуху. А простые жители исцеляли ревматизм волшебными палочками. Последние примеры я взял из лекции середины XIX века «Гомеопатия и родственные заблуждения» врача Оливера Холмса.
Высока вероятность, что над чем-то из перечисленного вы смеетесь подобно тому, как Пилюлькин смеялся над карикатурами на других жителей города. А чем-то из списка вы, возможно, лечитесь. Хотя аргумент сторонников всех практик звучит одинаково: «А мне помогло». И чтобы избежать двойных стандартов, от этого довода нужно отказаться.
В каком-то смысле гомеопатия стимулировала ученых к поиску новых исследовательских подходов. В 1835 году врач Фридрих фон Ховен провел первое рандомизированное слепое клиническое исследование гомеопатии в Нюрнберге. Результат был отрицательным. Но разработанный метод проверки принес огромную пользу медицине. Отказавшись от многовекового аргумента «А мне помогло», врачи смогли пересмотреть массу своих ошибочных представлений. В том числе и гораздо менее очевидных, чем гомеопатия. Разве не здорово, что мы больше не лечим инфекции кровопусканием?
Еще один яркий пример – признание неэффективным артроскопической частичной менискэктомии для лечения одной из форм остеоартрита коленного сустава. Только в США ежегодно проводилось 700 000 таких операций на общую сумму 4 миллиарда долларов. Оказалось, что они не лучше, чем «плацебо-хирургия» – когда пациенту делают надрезы на коже, лишь имитируя проведение операции. Аналогично мы вынуждены признать не имеющими доказанной эффективности многие препараты, некоторые из которых представлены в известном «Расстрельном списке».
Поговорим теперь о безопасности генетически модифицированных организмов. Один из популярных аргументов противников технологии звучит так: «ГМО недостаточно изучены, нужны исследования на многих поколениях». Если принять этот аргумент, то мы приходим к парадоксу. Получается, что запретить следует как раз большинство обычных растений. И оставить только несколько ГМ сортов, для которых такие проверки проводились. Ни один селекционный сорт растений не подвергался столь тщательным испытаниям. Если генетические изменения чем-то плохи, то почему мы не боимся всего живого, ведь случайные мутации возможны в любых генах? Или взять тезис о том, что ГМО бесплодны. На самом деле обычно это не так. Но применим ли этот же довод к винограду без косточек или бананам? Мы сталкиваемся с двойными стандартами, а значит, нужно изменить аргументы.
Третья иллюстрация – теория эволюции. Рассмотрим такой довод: вы не видели, как рыба выходит на сушу или как обезьяна превращается в человека. Аргумент «Вас там не было» имеет такие же проблемы, как и все предыдущие. Давайте признаем его справедливым и применим, например, к нашей судебной системе. Совершено убийство – Ивана застрелили. Рядом с местом преступления нашли пистолет нужного калибра с отпечатками пальцев Петра. Отпечатки Петра оставлены и на мебели в квартире Ивана. На лице Ивана слюна, а в ней – ДНК Петра. Под разбитым окном на первом этаже дома Ивана следы от ботинка Петра. Алиби у Петра нет. Представьте, что прокурор изложил все эти доводы, но судья принимает аргумент адвоката «Но вас же там не было» и отпускает подозреваемого.
Подобно следователям, эволюционные биологи могут реконструировать прошлое по уликам, оставленным с давних времен. Какие-то свидетельства скрываются в географическом распределении видов. Какие-то в виде признаков организмов и особенностей организации их генома, а также в палеонтологической летописи.
Четвертый пример касается веры в Бога. Кто-то говорит: «Верую, ибо абсурдно» – но Макаронный Монстр не менее абсурден. Почему бы тогда не верить в него? Кто-то верит в текст Священного писания. На каком основании? Готовы ли мы верить любым свидетельским показаниям, изложенным в любой книге, даже если они неправдоподобны? Ученые не доказали, что Бога не существует. Но и несуществование Макаронного Монстра не доказано. Как нет доказательств тому, что инопланетяне не воруют носки.
Некоторые верят, потому что испытали откровение. Но личный опыт бывает обманчив. Вы верите, что люди, которые думают, будто их похищали инопланетяне, не ошибаются? Почему бы не допустить, что и вы можете ошибаться? Если бы я услышал голоса в своей голове или испытал внезапное чувство единения с Вселенной, я бы задумался над тем, что у меня за болезнь – шизофрения или эпилепсия.
Но все это несущественно на фоне цитаты Ричарда Докинза: «Мы все являемся атеистами по отношению к большинству богов, в которых когда-либо верило человечество. Некоторые из нас просто исключили ещё одного бога».
Вся моя картина мира вращается вокруг идеи, что я не хочу, как доктор Пилюлькин, жить с двойными стандартами мышления. Я хочу разобраться, как устроен мир, а значит, я должен научиться отличать разумные доводы от псевдоаргументов, которыми можно обосновать любую фантазию. Абсурдные идеи, будь то Макаронный Монстр или гомеопатия, ценны тем, что показывают ограниченность определенных доводов, от которых давно пора отказаться.
Комментарии (0)