Что всё когда-нибудь устроится как надо... (с)

В то лето шли дожди и плакала погода.
Над тем, что впереди не виделось исхода.
И в стареньком плаще среди людей по лужам,
Как будто средь вещей, шагал я неуклюже.

Не жалейте меня, не жалейте,
Что теперь говорить: "Чья вина?"
Вы вино по стаканам разлейте
И скажите: "Привет, старина!"

В кровь израненные именами,
Выпьем, братцы, теперь без прикрас
Мы за женщин, оставленных нами,
И за женщин, оставивших нас.

В то лето шли дожди и рушились надежды,
Что Бог нас наградит за преданность и нежность,
Что спилим эту муть - гнилые ветви сада,
Что все когда-нибудь устроится как надо.

Не жалейте меня, не жалейте,
Что теперь говорить: "Чья вина?"
Вы вино по стаканам разлейте
И скажите: "Привет, старина!"
В кровь израненные именами,
Выпьем, братцы, теперь без прикрас
Мы за женщин, оставленных нами,
И за женщин, оставивших нас.

В то лето шли дожди и было очень сыро,
В то лето впереди лишь осень нам светила.
Но пряталась одна банальная мыслишка:
Грядущая весна - неначатая книжка.

Не жалейте меня, не жалейте,
Что теперь говорить: "Чья вина?"
Вы вино по стаканам разлейте
И скажите: "Привет, старина!"
В кровь израненные именами,
Выпьем, братцы, теперь без прикрас
Мы за женщин, оставленных нами,
И за женщин, оставивших нас.
15 июля 1976