В то время, как нефть на нуле

Нет, Пол Кругман все-таки великий экономический публицист. Понятно, что он - как минимум в прошлом - выдающийся академический учёный в теории международной торговли и блестящий аналитик в области макро (хотя я далеко не со всеми его тезисами согласен). Но даже и без серьёзной аналитики - бывает, он задаёт вопрос, на ходу отвечает и понимаешь, что это - в другой лиге. Потому что вопрос лежал на поверхности, а ты даже про него не подумал.

Вот Кругман спрашивает, на ходу - а почему мы думаем, что падение цен на нефть - это что-то хорошее для мировой экономики? И я тут же задумываюсь - я на этот вопрос не пытался ответить, но, если разбираться, внутренне считал, что это что-то позитивное. Очевидно, что для России - отрицательное, для Венесуэлы, Саудовской Аравии, других стран-производителей, понятно, тоже, но для мировой экономики в целом - положительное.

Конечно, если две стороны обмениваются товаром по какой-то цене, а потом эта цена снижается (так, чтобы по-прежнему было выгодно торговать), то "суммарно" от этого снижения ничего не меняется. Просто выигрыш продавца стал меньше, выигрыш покупателя - ровно на эту же сумму больше. Если есть какие-то последствия для "мировой экономики", то они в чём-то другом.

Во-первых, возможные отрицательные. От падения цен объём торговли упасть не может, конечно, но падение цен может сопровождать снижение объёма торговли, происходящего по другим причинам. В принципе, снижение объёма торговли обедняет обе страны - последствия отрицательные. Но это всё же не "последствия падения цен".

Во-вторых, возможные положительные. Скажем, для Америки и Европы падение мировых цен на нефть означает снижение инфляции (даже неважно, производитель страны или потребитель). Чем ниже инфляция, тем больше возможностей у центробанков помогать производству, смягчая денежную политику (особенно в Европе, где безработица явно выше "естественного уровня"). Только инфляции и так ни в Америке, ни в Европе практически нет - падение цен на нефть, наоборот, толкает её ниже того, что нужно экономике. То есть это не - канал положительного влияния.

Второй канал возможного положительного влияния, который выделяет Кругман - "перераспределительный". Когда цены на нефть очень высокие, большая часть денег достаётся арабским шейхам и друзьям президентов в нефтедобывающих автократиях - небольшому количеству очень богатых людей. Когда цены падают, эти деньги перетекают сотням миллионов гораздо более бедных людей - тем, кто платит меньше за бензин, тепло и т.п. Казалось бы - какая разница (как и выше, это всего лишь перераспределение), но относительно бедные скорее потратят деньги, чем очень богатые - то есть во втором случае совокупный спрос будет выше, выше уровень производства и, в итоге, богатства.

И вот тут Кругман вот что замечает. Конечно, когда цена нефти падает немного, то этот механизм работает. Но когда она падает так резко, как в 2014-15 годах, то падение спроса "очень богатых" оказывается очень большим - возможно, большим, чем прирост спроса "относительно бедных". Это всё разговоры без цифр, о "возможных механизмах" - тем не менее, ещё одно объяснение пессимизма на мировых фондовых рынках. Падение американского рынка пока в масштабах "коррекции", но судя по длине непрерывного роста занятости в частном секторе, циклический спад может быть и не за горами.