О том, как Дарвин чуть не открыл генетику, и его великом несостоявшемся споре с Менделем

О том, как были сделаны научные открытия, есть великие истории и несчетные байки - во сне, яблоком, будучи выпихнут из ванны и т.п. Значительно труднее жанр несделанных открытий. Приличные люди, вообще-то, уже если чего касаются - обычно открывают, чтобы прохлопать - это бывает редко, на то они и приличные. У меня есть с приятностью найденная история, как Е.С. Смирнов пропустил то, что открыл И.Г. Шапошников, но тут и имена, и масштаб открытия неизмеримо уступают тому, что придумал рассказать Голубовский (в книге Век генетики, 2000).

Итак, он сначала рассказывает, как Дарвин вот прямо мог открыть генетику, менделевское распределение гибридов, а потом дает совсем фантастическую картину - как если бы Дарвин и Мендель внимательно прочли сочинения друг друга. Это не совсем выдумано, а совсем чуть-чуть, это почти было, или частично было. Но смысл не в том, что там было, а - насколько чуждо может быть чужое мировоззрение. Открывают не факты - открывают всегда некую картину мира. В этом открытие. А потом начинается совсем другая история, отдельная: то, что ты открыл, следует, придерживаясь профессиональных стандартов, изложить так, чтобы это должен был принять любой читатель. Это называется "доказать" или хотя бы "обосновать". Говоря в терминах сетевых и непрофессиональных - узревай истину сколько хочешь, а вот доказать ее любому идиоту - это задача совершенно иного характера. И потому одно дело история открытий, а другое дело - как они пробивают себе дорогу, как воспринимаются и понимаются - то, что от них остается, когда они обгрызены до доказательств.