Большие истории

Вместе со всякими менеджментами, дискурсами и прочими лгбт пришло к нам в село и еще одно незнакомое слово - нарратив. Чё это такое, понять сложно, но по общему ощущению - что-то плохое. Нарративов просят избегать, за них упрекают, в науке говорят - это у вас какой-то нарратив, а надо чтобы аналитично. В общем, с этим нарративом - как с дискурсом, вроде все пользуются, хотя как-то криво усмехаются и извиняющимся тоном дают понять, что это они не со зла. Типа, сейчас буду делать тебе бдсм, кричи, если что, говорят, если сто тысяч обезьян будут кричать бесконечно долго, они обязательно выкрикнут стоп-слово. Вера такая, вероятностная.

Так вот, я буду пытаться говорить о больших историях. О длинных повествованиях с множеством героев, между которыми выстраиваются всякие отношения, очень непростые, которые словом-то одним и не передашь, надо обязательно долго рассказывать, кто чего кому сказал, сделал, передал, не сказал, принес, не отдал, подразумевал, стрелял, не отдавал, приказал, промолчал... Истории эти содержат историю - они не в пространстве, а во времени, иногда это история нескольких поколений, и там надо упомнить, что то, что дед вот того гаврика ляпнул той, помните, бабке, которая тогда была еще вовсе не бабка - это имеет первейшее значение для большой истории, для того парня, о котором сейчас речь и дальнейшей его судьбы, которая, опять же, в этой же истории будет своевременно изложена, если, конечно, не забыта нацело, так как уже, по большому счету, и не нужна.

Вот видите, два абзаца извел, а ни на шаг. Потому что нарратив, и как тут быть? Я ведь об основе социальности, о том, что соединяет общество вместе, что является оплотом культуры и общежития. Вот смотрите, если мы уповаем на законы и индивидуальную активность, у нас должна быть прозрачная тюрьма, олицетворенная смартфоном, купленным за свои же кровные, который следит и при малейших вызывает наряд дронов тебя крепенько расстрелять. Потому что изменчивость поведения бесконечна, народ ушл, законы счетны, и всякий норовит, конечно, пролезть, а сдерживать его можно лишь увеличивая на средства налогоплательщиков, то есть опять же он же за собственный расстрел и платит, а как же, это оптимально, эффективно и экономно, чтобы среднестатистический гражданин сам бы себе оплачивал расстрел.

Опять в сторону, что ж такое. Наши первейшие свойства, язык, сознание, разумная деятельность и умение считать носки до двух развились под влиянием больших историй. Неорганизованные охапки сигналов, почтительное ку!, вопросительно чё? и испуганнное пшел на! не могли способствовать развитию сложных семантических структур именно в связи с тем, что полностью удовлетворяли потребности в коммуникации и чувствах локтя, бедра и иных частей тела. Но люди стали рассказывать большие истории - потому что очень многое в отношениях людей, их положении в этом месте мира не объяснить коротко и наскоро, и приходится рассказывать долго и с продолжениями, для чего нужен большой словарь, сложный синтаксис. Вы женские истории слышали? Так она там ему говорит, что он, когда она, ей потом уже, и тут та этак как скажет и конечно он тут же оттуда ушел. Так вот, междометиями любой интенсивности большую историю не взять, маловато будет. Обязательно надо придумать времена сложновыподчиненные и слова указующие, всякие числа двоякие и троякие, я уже не говорю о залогах и неположенных к употреблению деепричастиях. И к тому же всякие эстетические критерии рассказываемых историй, с делением на части, указанием на поколения или иные периоды времени, разделением героев на горизонтальных и вертикальных... то есть главных и второстепенных для данной истории, отличении сюжета от того, что им не является и его старательно запутывает по ходу изложения - в общем, от всех этих литературных красот, которыми мы теперь злоупотребляем.

Эти большие истории только и могут увязывать общество во что-то целое. Если рассказывать длинно о том, что было давно во тьме веков, придется делать отступление про вечера, занятые сидением у костров, чего не хотелось бы. И потому коротко скажу, что до сих пор так. Каждый человек, каждое я - это то, что он сделал. Я - тот, кто сделал это, это сказал и это решил и выполнил. Таково Я - личная история воспоминаний, никому постороннему полностью не известная.

А мы - мы это те, кто знает такие-то большие истории. Они, конечно, разной длины. Есть семейные истории - ими определяются границы семьи. Кто помнит, как в такие-то годы мы собирались на даче, на реке, кто помнит тетю Пашу и дядю Володю, кто помнит те детские пугалки, которые рассказывали за сараем, ту мамину болезнь и что сказал отец - те из нашей семьи. Есть истории городов или там местности какой - тоже, кто их помнит, тот к той местности и тому городу имеет отношение. Такие штуки дорастают доверху, раньше были даже истории про человечество, говорят, ну это было давно, все уж забыли. Но еще помнятся истории народов и стран, и те народы и те страны этими запомненными и повторяемыми историями и определяются. Кто их помнит, переживает, рассказывает и слушает - те к тому народу и той стране относятся, а может, и являются ими.

Вот это вот и есть основа языка, понимания и социальности - большая история. Конечно, запросто ее не рассказать, у кого слова коротенькие, а памяти мало - собьется. Помните, как мальчишки во втором классе кино пересказывают? - бдыщ-бдыщ, а он ему ка-ак бенц, а тут он раз, и всё. На этом уровне большую историю не осилить, слышать ее можно, а рассказать - нет. И вот коли общий для всех язык и общая для всех культура состоят из пересказа того или иного видеоряда, поневоле звуча родными бдыщ-бдыщ, то это одна сторона. А ежели есть еще какие истории - то это совсем другая сторона.

Согласуясь с обычаями, хочу спросить. Вы знаете какие-нибудь большие истории? Они у вас есть? Истории вашей семьи, длинные, которые рассказывают с разветвелениями и спрямить которые в хронологическую линию невозможно, они всегда изогнутые, эти счастливоподковные семейные истории, какая там линия хронологии, сплошной мёбиус. Или истории народа, или большие истории - о революции или войне, о голоде или бегстве, о счастливом избавлении или переезде, о том, как все мы вместе или хотя бы о том, как мы тогда - и получилось. Я видел людей, у которых большая история - это что-то о детстве. Или о том старом районе, где семья жила когда-то. Или большая история студенческих лет. Или история о некой работе, одной из первых, на которой был удивительный человек и там-то и делали дело. Разные бывают личные большие истории. Я даже встречал большие истории "мы" - о голоде на Урале, о спешном бегстве на восток во время войны, о блокаде. В общем, они есть, эти большие истории, кажется, что совсем нет, но еще есть, как мне кажется.

Или таких историй нет? и тогда язык избыточен, вполне достаточно "мне вон ту фигню номер 14, вон ту, что левее" - "пять колов с вас".