Есть вещи, которые меняются, и есть, которые никак

Вот, скажем, Курилы внутри изменились, смотрю - дороги лучше, дома попригожее. Даже удивительно, Не узнать. А вот выбраться с Курил обратно - не изменилось. Совершенно, как встарь - никак. Это одностороннее такое место. Есть которые многовыходные, оттуда все ломят, есть многовходовые со свободным выходом, а есть где только туда.

Вы вот говорите - черная дыра, черная дыра, мол, если б такая на земле была, все б провалились. Нет, это только так мозгу кажется, на самом деле нет. Просто туда многие бы не пошли. Кто-то бы пошел и пропал там, а остальные и не подумали б. Это уж так.

У истории тоже есть такие сфинктеры. Туда - пожалуйста, а обратно - нетушки. Конечно, даже когда уже все там, смотреть на такие вещи как-то не смотрится. Факты, в общем, понятны, но сплетены непривычно. Потому что концепта изменения человека, в общем, нет. Что человек может, если так уж? Родиться. Охрометь. Ослепнуть. Жениться. Помереть. Ну да, может что-то выучить. А так-то, считай, и ничего. И когда все же получается - потом не верится.

Представление о том, что христианство породило такие социальные практики, которые изменили субъекта, создали «нового человека», который и смог создать науку Нового времени, может показаться слишком смелой выдумкой. Однако это всего лишь частное наблюдение, показывающее направление поисков – и само по себе это наблюдение является вполне нормальным в рамках современной антропологии. Существуют довольно известные работы Шехнера о том, как влияеют театральные роли на актеров, постоянно играемая роль меняет актера, меняет его личность (Schechner, 1993, 2004; 2011; 2013). Есть ряд весьма известных работ по профессиональной характерологии, о том, как определенные условия работы (например, учителем младших классов) меняют человека. И совсем уже по теме: есть авторитетные исследования о том, как регулярно повторяющиеся религиозные практики формируют субъекта (Bell, 1992; Hollywood, 2002). Исповедь – только одна из практик, относительно которой можно достаточно внятно сказать, что она изменяла и каким образом формирвала субъекта. В целом дело не в исключительном значении именно исповеди; высказывается тезис более общий – на протяжении Средних веков изменился субъект, другим стал человек, и этот новый субъект, в соответствующих условиях культурной среды, столкнулся с уже давно известными интеллектуальными задачами – и породил совсем новую социо-интеллектуальную практику: науку.
Bell C. 1992. Ritual Theory, Ritual Practice. New York: Oxford University Press. 288 p.
Hollywood A. 2002. Performativity, Citationality, Ritualization // History of Religions. N 42 (2). P. 93-115.
Schechner R. 1993. The Future of Ritual: Writings on Culture and Performance. Routledge. Psychology Press. 283 p.
Schechner R. 2004. Performance Theory. Routledge. 432 p.
Schechner R. 2011. Between Theater and Anthropology. University of Pennsylvania Press. 360 p.
Schechner R. 2013. Performance Studies: An Introduction. Routledge. 376 p.